ГЛАВА 3. УБИЙЦЫ, МАНЬЯКИ И ПРОСТО СУМАСШЕДШИЕ
Итак, вот признания лондонского «вампира», наделавшие много шума на Западе в те годы.
Комментируя эти записки, написанные в камере смертников, а потому в какой-то степени искренние, а в какой-то — позерские, западная пресса без колебаний называла Джона Хейга вампиром, тем более что сам он считал себя таковым. Записки, написанные, прямо скажем, незаурядным человеком, подробно живописуют «мотив» убийств (некое страстное желание пить кровь своих жертв) и сам механизм коварных преступлений.
Один мой знакомый психолог, прочтя приведенный выше документ, высказал следующую оригинальную точку зрения: поведение подобных Джону Хейгу людей объясняется тем, что они, по природным генетическим причинам, как бы испытывают постоянное естественное опьянение, накладывающее отпечаток на всю их деятельность. Их мозг находится изначально, с рождения в опьяненном состоянии, а потому здраво и трезво ни себя, ни реальный мир они никогда не способны воспринимать.
Моя точка зрения на этот счет несколько отличается. Джон Хейг, как он сам признается, имел прямую финансовую прибыль от совершенных им преступлений, хотя он всячески старается доказать, что деньги не были главной целью его убийств. Пусть так, однако, он совершал убийства — в подавляющем большинстве случаев — такие, которые он использовал для своего обогащения. Что тут было первым, главным для человека, откровенно называющего себя мошенником? Кровь или деньги?
Никто не видел, как он пил кровь своих жертв. Все это могут быть пустые слова, ориентированные на падкую до сенсаций прессу. Это может быть продиктовано и желанием избежать смертной казни — в том случае, если Хейга признают сумасшедшим. Есть и еще масса всяких причин, по которым Хейг мог придумать историю с выпиванием крови жертв.
Однако существенно не это. Джон Хейг называет себя «вампиром» только по одной причине: он якобы пил кровь людей. Пусть он ее и пил, но как я уже говорил выше, человеческую и животную кровь пьют и сегодня целые народы, однако вампирами себя не считают и таковыми их никто не называет. Зачем же нам надо его называть вампиром только по той причине, что он себя им возомнил?
Да, Джон Хейг, по его словам, страдал жаждой крови — жаждой противоестественной и требующей своего утоления. Но возникает вопрос: почему он не стал пить кровь собаки и чем это она отличается от человеческой? А то, что он за всю долгую жизнь смог утолить свою якобы жажду только девять раз (из них не все доказаны полицией), свидетельствует о том, что его тяга к крови, если таковая и существовала, рождалась на уровне психическом, но не физиологическом. А только последнее и есть главный показатель вампиризма.
