Это и вправду был мышонок. Его мордочка была обращена к выходу из туннеля, откуда за ней наблюдали три человека. Они даже видели его внутренности — что-то вроде туманных уплотнений: череп, ребра, кости конечностей. В передней лапке что-то торчало.
В целом это выглядело как дешевая графическая подделка. К сожалению, Мири поняла это иначе.
— О'кей! С тобой все ясно, Хуан. Ни один человек не может работать с такой скоростью. Ты, тряпка! Ты позволяешь Берти и его «комитету»…
— Честное слово, Мири, я сам! — выпалил Хуан, защищаясь… когда защищаться совсем не стоило.
— Из-за тебя мы оба получим «F»[38], а Берти будет пожинать лавры!
Уильям наблюдал за их перепалкой с той же отрешенностью, что и в прошлый раз. Однако…
— Я вижу картинку, Манчкин, но… не думаю, что он лжет. Я думаю, что он сделал это сам.
— Но…
Уильям повернулся к Хуану.
— Ты на таблетках — верно, малыш? — мягко спросил он.
Однажды все выплывет наружу…
— Нет…
Сделать обвинение абсурдным…
Но Хуан растерялся и молчал.
С минуту Мири глядела на него, приоткрыв рот. А потом сделала нечто такое, о чем Хуан не раз думал впоследствии. Она подняла руки ладонями наружу, пытаясь заставить замолчать их обоих.
Уильям спокойно улыбнулся.
— Не беспокойся, Мириам. Я не думаю, что «Foxwarner» включит нас в свой летний релиз. Я не думаю, что кто-нибудь, кроме нас, узнает, о чем мы говорим здесь, на дне каньона в плотном тумане.
Она медленно опустила руки.
— Но, Уильям… — она махнула рукой в сторону скалы, по которой по-прежнему разливалось тепло. — В этом всем есть что-то противоестественное.
— Но что тогда считать естественным, Манчкин? Посмотри на картинку, которую сделал твой друг Хуан. Ты можешь видеть внутренности мыши. Это не анимация, — Уильям провел подергивающейся рукой по волосам. — Думаю, в какой-то из местных биолабораторий действительно произошла авария. Наверно, эти зверьки не так сообразительны, как люди, но им хватило ума сбежать… а глупые — те, кто болтался здесь в январе.
— Феретти и Восс, — тихо проговорила Мири.
— Да. Может быть, мышки спрятались здесь, когда дно было затоплено. И этого оказалось достаточно, чтобы их одурачить. Могу поспорить, у этих тварюшек ум ненамного острее, чем у обычных лабораторных мышек. Но маленького преимущества бывает достаточно, чтобы изменить мир.
И Хуан понял, что Уильям говорит не о мышах.
— Я не хочу изменять мир, — выдавил он. — Я только хочу получить в нем кое-какие возможности.
Уильям кивнул.
