— Хорошо идут?
— Очень хорошо. Не отстают, не спешат. Они у меня с прошлого года. Мне их подарили, когда я перешла в шестой.
— А сейчас ты в каком? — спросил Витек, думая, что ослышался.
— Разве я не сказала? В седьмом. Буду учиться в вашей школе.
— В седьмом? — недоверчиво покосился на нее Михал. — А ты не врешь?
— А зачем мне врать? — рассмеялась Агнешка. — Мне в этом году исполняется четырнадцать лет. Осенью поступлю в педагогический лицей… если сдам экзамен… Думаю, сдам… — Она трижды легонько постучала кулаком по столу и, рассмеявшись, пояснила: — Это чтоб не сглазить…
Когда она ушла, ребята долго молчали.
— Видал? — нарушил молчание Витек. — И часы у нее настоящие, и учительницей собирается стать.
— Плохо, что она в седьмом, — рассуждал Михал. — Если б я хотел… я тоже мог быть в седьмом… А на вид она ничего, смирная, а? Но мне кажется, она только прикидывается тихоней…
— Э-э-э… — с сомнением протянул Витек.
— Говорю тебе! Я человека сразу насквозь вижу. Видал, как она хлопала занавесками?
— Занавесками? Какими занавесками? — Витек окинул взглядом окно, на котором никаких занавесок не было.
— Ты что? Такого выражения не знаешь? Ну, ресницами. Ресницы у нее во — с полпальца, заметил?
— Нет. Удивляюсь, как ты все замечаешь! Если бы не ты, я бы сроду не заметил, что Гражина рыжая. А ты все сразу — и рыжие волосы, и красные чулки, а теперь у этой… занавески.
— Такой уж у меня глаз! — Михалу польстила похвала Витека. — Поверь моему слову: она скоро начнет нос задирать, и вообще… Но мы этого не допустим. Смотри, Витек, не успела она приехать… а мы чуть не поссорились. Из-за пустяка. Тетрадку я тебе, конечно, дам. Списывай сколько влезет…
Витек промолчал. Михал посмотрел на него с удивлением:
— Ты что, не хочешь?
— Хочу… но не знаю… смогу ли…
— Списывать?
— Ну да!
— Да брось ты! Хуже нет — заранее трястись. Знаешь? От этого цвет лица портится. Провалиться мне на месте! Теперь мне ясно, почему ты такой бледный…
— Ты шутишь, а я серьезно.
— Шути и ты, Витек, брось ты зубрить. Если будешь зубрилой, горб заработаешь, и только. Знал я одного такого в Лодзи. Как пить дать, не вру! Вот такой скрюченный ходил. И тебе захотелось?
— Да не зубрила я совсем. Я и этикетки собираю, и книжки читаю. Могу тебе дать. Ты «Робинзона» читал?
— Давно. Одно место мне там понравилось: как Робинзон с разбитого корабля вещи перетаскивал. Жалко, что он не все перетащил. А книга — так себе…
— Ты что, не любишь читать?
