На следующий день, приблизительно пол-одиннадцатого, Андрасси осторожно приоткрыл дверь Форстетнера. Все было тихо. Под противомоскитной сеткой — кровать-пароход из красного дерева плыла, плыла, все еще плыла по морю сновидений. Три минуты спустя Андрасси был уже на дороге. Перед ним витал один образ, образ улыбающейся девушки, девушки с письмом, девушки в красном шерстяном джемпере. У Андрасси было хорошее настроение. Вчерашний вечер помог ему избавиться от последних смутных угрызений совести, которые у него еще сохранялись в связи со странным условием Форстетнера. Никаких женщин! Никаких женщин! На этом-то острове! Где каждый делает, что хочет! Нет уж, дудки! Андрасси на мякине не проведешь. Никаких женщин! Еще чего! Причем сегодня же, господин швейцарец. За дело! Капри — остров небольшой. Побродив немного, он непременно найдет ее. Меньше чем за сутки.
Подходя к площади, он услышал за спиной:
— Адвокат!
Черт возьми, это был Рамполло-отец. Надо было попытаться отделаться от него.
— Адвокат!
Андрасси проговорился, что у него есть диплом доктора юридических наук. И вот теперь, питая, как все итальянцы, пристрастие к званиям, титулам, агент по недвижимости называл его адвокатом.
— Вы ищете кого-нибудь?
Андрасси на секунду растерялся. Это же ведь ее отец? Было бы так легко…
— Нет, нет…
У коренных жителей острова загар обычно бывает всех оттенков: от розового до красно-коричневого цвета.
Этому способствует не только солнце, но и морской ветер. Но Рамполло был неаполитанцем. В богатой гамме тонов его лица преобладал коричневый цвет, переходящий местами в желтый, а на шее — в темно-коричневый, на скулах присутствовала еще веселая оранжевая нотка, очевидно, из-за плохой печени.
Нос пирата, глаза куртизанки, бархатистые, черные, как уголь. Богатая жестикуляция.
— Мое личное мнение…
Рука на груди.
— Я выскажу его вам совершенно искренно…
Ладонь и голова выпрямляются одновременно, как два подъемных моста. Мне не надо твоих даров, Артаксеркс.
— Ведь на всем острове не найдется ни одной виллы, буквально ни одной…
Указательный палец поднят вверх, вибрирует, словно ему было трудно сдерживать понятие уникальности, которое его буквально распирало.
— Нет ни одной виллы, которая могла бы сравниться с виллой миссис Уотсон.
Андрасси продолжал смотреть по сторонам Рамполло, всякий раз повторяя его движение, постоянно оказывался перед ним, и Андрасси постоянно видел перед собой пиратское лицо с оранжевой подсветкой и угольно — черные глаза — так ведет себя верный, но назойливый пес или обезумевшая от любви женщина, которую избегает любовник.
