Он гладил ее спину, массировал кончиками пальцев холодную кожу, стараясь побыстрее согреть ее.
— В следующий раз, когда вам захочется принять ванну, мисс, позвоните и попросите Дейзи приготовить горячую воду.
Эш опустил глаза, чтобы увидеть, какое впечатление произвели на нее его слова. Голова Кэрол чуть-чуть откинулась назад, а глаза гипнотизировали его в свете свечей и теней.
— Что лучше: быть высокой или умной? — вдруг спросила она.
— Детский вопрос.
Его тон был резкий, а взгляд прямой. Но пока Кэрол ждала его ответа, Эша обезоружило безграничное доверие в ее глазах, и он невольно смягчил тон.
— Я бы сказал, что и то и другое не обидно, если вы мужчина, но для вас… — Эш привлек ее ближе, впитывая ощущение близости ее тела. — Одному из нас следует сохранять разум ради нас самих, поэтому, пожалуй, лучше быть умным, моя милая американка.
Кэрол потянулась, зажала его лицо в своих холодных ладонях, ее дыхание, сладкое и теплое, касалось его губ. И вдруг она чуть-чуть приподняла голову, чтобы поцеловать его, легко коснувшись шелком своих губ чувственных изгибов его рта. Эш наслаждался ее, без сомнения, самым первым поцелуем, благоговея от силы ощущения. Он едва справлялся с желанием продлить поцелуй, придав ему больше страсти и позволив своей дремлющей сирене сполна почувствовать его присутствие. А когда ее язык высунулся, увлажнив его нижнюю губу и играючи кусая ее, Эш отказался от всяких благих намерений.
Сладкое касание опьяняло. Сначала Эш контролировал ситуацию, скорее отвечая на нежные исследования, нежели проявляя инициативу. О, она была как теплый мед и пьянила сильнее вина, а он уже давно не обладал женщиной. Но даже при этом Кэролайн была восхитительна, и он не мог вспомнить, чтобы испытывал с кем-то нечто подобное. Каждая ласка ее языка вызывала бурю ощущений и желаний, и Эш упивался отливом и приливом вожделения, раз за разом накрывавшего его и бросавшего вызов его самообладанию.
Его руки крепко обнимали ее, прижимая к кровати, и Эш без усилий окунался в опьяняющий мир утешения женского тела. Он был раздет лишь частично, что не создавало должной защиты, а, напротив, лишь усиливало ощущение прикосновения влажного треугольника к его ноге. Вместо робкого сопротивления Кэролайн пребывала в нетерпеливом возбуждении, которое заставляло его кровь бежать быстрее.
«Я мог бы иметь ее, и какой мужчина посмел бы осудить меня?»
В течение предательского мгновения его сознание затуманилось, замерев в молчании, но, несмотря на страсть, сотрясавшую его тело, нежелательный ответ, наконец, пришел.
