— Тебе нравится здесь служить?
Он пожал плечами:
— Жизнь не так уж плоха, когда привыкнешь. Мне всего двадцать восемь, а через несколько лет я смогу дослужиться до должности дворецкого. Мистер Форрестер уже не молод, а лорд Блэкхит доволен моей работой. Думаю, что к тому моменту, когда мистер Форрестер соберется уйти на покой, мне сделают предложение занять его место. Я самый молодой из старших лакеев в Блэкхите и, возможно, стану самым молодым дворецким.
— Значит, ты собираешься сделать карьеру здесь?
Он улыбнулся:
— Это не такой уж плохой способ заработать на жизнь. Есть способы намного хуже.
У Дженни упало сердце. Что он подумает, если она решится рассказать ему, как провела последние девять лет?
— А ты? Тебе нравится быть горничной?
— Не самый плохой способ зарабатывать на жизнь, — робко ответила она его же словами.
— Из тебя вышла бы превосходная портниха.
— Из меня? Ты чокнутый.
— Да ты только посмотри на себя, — сказал он, указывая на крошечные белые цветочки, которые она вплела в волосы. — На тебе такое же платье, как и на других служанках в доме, но ты умудряешься даже скучное платье так украсить, что оно делается похожим на бальное. Да ты можешь вообще себя не украшать — ты все равно выделяешься среди остальных. Ты… другая. Ты как бриллиант со множеством граней. И я бы хотел их все увидеть.
Дженни не могла сдержать улыбку.
— Дженни, я не могу больше скрывать свои чувства.
Вот этого-то она и ждала. С того самого момента как они познакомились, она представляла себе их свидание на конюшне. Как она прижмет к груди его голову. И он узнает, что творится у нее на душе. А если он ее спросит, она скажет «да».
— Так говори же.
— Ты самая добрая и чудесная девушка на свете. И… в общем… если ты и я…
— Что?
Он прикрыл глаза и начал снова:
— Я подумал, может, ты позволишь мне ухаживать за тобой?
Дженни не верила своим ушам.
— Ты хочешь… ухаживать за мной?
— У меня самые честные намерения, — сказал Уильям. — Ты мне очень, очень нравишься, Дженни, и я никогда не сделаю ничего такого, что могло бы тебя обить или поставить в неловкое положение. Пожалуйста, скажи, что ты разрешаешь мне пригласить тебя завтра вечером погулять. Я буду самым счастливым мужчиной на свете, если ты позволишь мне пойти с тобой.
От этих слов Дженни захотелось петь. «Да, да!» — рвалось из ее груди. Застенчивость была ей чужда, она хотела показать Уильяму, как она рада, поэтому потянулась нему и прижалась губами к его губам.
