На другой день Артемка опять явился в цирк — и прямо к греку-хозяину.
— Что тебе, мальчик? — нахмурился тот.
— Вы бы мне еще билетик дали на галерку, — попросил Артемка.
— О, какой нехороший мальчик! Все ходишь и ходишь… Савелий! Савелий!
Пришел дед Шишка, как мысленно назвал сторожа Артемка.
— Зачем пускаешь посторонних? Выведи мальчика по шее.
— Разве ж убережешь! — проворчал дед. — Они во все щелки лезут… Пойдем!
Дед шел впереди, Артемка позади.
— Дед, — сказал Артемка, — давай я тебе латку на сапог поставлю. Смотри, дырка какая.
— Еще чего! — сердито ответил дед. Но уже через минуту, помолчав, миролюбиво спросил:
— А ты сапожник разве?
— А то кто же!
Опять помолчав, дед сказал:
— Ну, допустим. Только как же я, к примеру, в одном сапоге ходить буду?
— Да разве ж это долго? К обеду я тебе и принесу.
— А ежели совсем не принесешь? Так мне всю жизнь и ходить в одном сапоге?
— Дед, — строго сказал Артемка, — ты Никиту Загоруйко знал? Спроси у людей: украл он хоть один сапог за всю жизнь? А я, брат, весь в него!
В этот день у Артемки было дел по горло: поставить деду на сапог латку раз, незаметно прокрасться в сад к купцу Адабашеву, где росли красные розы, два и, в-третьих, поймать хоть пяток бычков.
Больше всего ушло времени на купца Адабашева. Перелезть через забор было нетрудно, но на веранде долго сидели гости, пили чай и закусывали. Артемка лежал в кустах и ругался. И все-таки дождался…
Еще не стемнело, как Артемка уже сидел в комнатушке деда Шишки.
Дед натягивал начищенный до глянца сапог и, любуясь, говорил:
— Смотри, как разделал! Прямо зеркало или, к примеру, экипаж. — Он был очень доволен и сам сиял, как сапог. — Ну, а насчет представления — это мы устроим. Скажу билетеру, чтоб всегда беспрепятственно… Внук, скажу, мой — и все тут. Пусть только не пропустит!..
В тот вечер боролись два чемпиона мира: Клеменс Гуль и Чемберс Пепс. Еще с утра у кассы выстроилась очередь. Поклонники и в особенности поклонницы Клеменса Гуля принесли с собой в этот вечер массу цветов, и, когда Кальвини, вытягиваясь на носках, бросил, как боевой клич: «Гуль!», к ногам англичанина со всех сторон полетели цветы.
Казалось, оба чемпиона решили в этой встрече показать всю свою силу, ловкость и технику. Расчетливая медлительность Гуля вдруг сменялась молниеносным броском, тем более красивым, чем он был неожиданнее и для противника и для зрителей. Пепс нередко смешил публику простодушным удивлением, когда получал энергичный и быстрый отпор. «Ну, что ти скажешь!» огорченно отступал он и снова набрасывался на Гуля. Но, конечно, Пепс был и более силен и более ловок, да и техникой он не уступал Гулю. Галерка очень хотела его победы. Наоборот, в ложах хлопали только Гулю, а по адресу Пепса выкрикивали разные злые словечки.
