Губы Рейнло растянулись в хищной, жестокой улыбке.
— Однако вы здесь и не слишком-то стараетесь сбежать. Дешевые уловки соблазнителя, похоже, неплохо работают.
— Вы обольщаетесь, милорд, — выпалила Антония и, не оглядываясь, бросилась к лошади.
Но Рейнло снова проворно ее догнал. Куда исчезла его неспешная ленивая грация? Этот мужчина двигался стремительно, словно ядовитая змея, атакующая добычу. Одним властным движением, от которого сердце Антонии испуганно забилось, он схватил ее за талию и прижал к дубу. Потом уперся ладонями в ствол, так что Антония оказалась захваченной в капкан его рук.
Обуреваемый желанием, Рейнло тяжело дышал. Его тело пылало жаром. Чистый мускусный аромат его кожи пьянил Антонию. Она в отчаянии поискала глазами оружие. Тщетно. Рейнло придвинулся ближе, почти вплотную. Антония попробовала убедить себя, что близость эта приводит ее в ужас. Но кого она пыталась обмануть? Горькая правда не делала чести ее целомудрию.
— Ни кочерги, ни хлыста. Нет даже упавшей ветки, чтобы ударить меня.
Антонии пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рассмеяться в ответ на подкупающе искреннюю улыбку Рейнло. Несмотря на всю серьезность положения, в его низком звучном голосе слышалась беспечность.
— Вы никуда не поедете, моя очаровательная мисс Смит.
Запрокинув голову, Антония посмотрела ему в глаза. Рейнло держался с непринужденной грацией уверенного в себе человека. Лишь когда он стоял так пугающе близко, Антония вспоминала, какой он высокий. От его пристального взгляда ее бросило в дрожь.
Рейнло наклонился и глубоко вдохнул, словно вбирая в себя ее запах. Ощущение было на редкость волнующим.
Десять томительных лет Антония вела праведную жизнь. Лорд Рейнло пробудил в ней необузданную страсть. Ей было так же трудно противиться ему, как семнадцатилетней Антонии Хиллиард противостоять лживому очарованию Джонни Бентона. Если она оступится снова, ее ждет заслуженная кара.
— Я не уступлю вам, — холодно проговорила Антония, хотя сердце ее бешено колотилось, а кожа пылала от желания.
— Конечно, нет, — прошептал Рейнло тем же проникновенным тоном, каким успокаивал ее лошадь.
И хотя Антония кипела негодованием, низкий бархатный голос маркиза завораживал ее так же, как усмирял беспокойное животное. Она мучительно пыталась подобрать слова, чтобы дать маркизу резкий отпор. Пока продолжалась их словесная дуэль, у нее еще оставалась надежда ускользнуть. Но близость Рейнло, жар его тела, взгляд, полный нескрываемого вожделения, лишали ее мужества. Мысли Антонии путались, ей никак не удавалось придумать колкий, язвительный ответ. Наконец из горла ее вырвался беспомощный глухой стон.
