Он тоже остановился, так что бредущая позади лошадь уткнулась носом ему в плечо.
— Что?
— Вы говорите о своей семье словно о посторонних.
Рейнло передернул плечами.
— Вся эта толпа Чаллонеров напоминала бродячий зверинец. Большинство из них и были для меня посторонними.
Большинство. Не все. Потому-то Николас и оказался здесь, в Суррее.
Воспоминания о прошлом лишь укрепили решимость Рейнло отомстить. Он мысленно выбранил себя за то, что, увлекшись Антонией, забыл о своих замыслах. Но оживленный, заинтересованный взгляд компаньонки заглушил в нем голос рассудка.
— Где они теперь?
— Отец с поразительной беспечностью плодил детей, но, обзаведясь ими, следил, чтобы дочери получили приданое, а сыновья нашли достойное занятие. Младшие дети еще учатся в школе. Большинство моих сестер замужем. Несколько братьев избрали военное поприще, кое-кто — церковное. Другие же стали законниками.
— Вы часто с ними видитесь?
— Только с некоторыми. — Рейнло немного помолчал. — Иногда. Вас это удивит, но все они стали уважаемыми людьми и занимают достойное место в обществе. Я определенно паршивая овца в семье, если не принимать в расчет моих родителей.
Антония рассмеялась. Ее теплый чарующий смех необычайно взволновал Рейнло.
— Я потрясена.
— А как насчет вас? — Рейнло не было нужды разыгрывать интерес. — У вас есть братья или сестры?
Вся непринужденность Антонии тотчас исчезла. Рейнло вновь испытал странное чувство, что вторгся в запретную область. Он приготовился услышать, что его это не касается, но мисс Смит неожиданно произнесла:
— У меня никого нет.
— Вы сирота?
Обычное дело для компаньонки, особенно для женщины из хорошей семьи, утратившей былое положение в обществе. Рейнло все больше утверждался в мысли, что мисс Смит благородного происхождения.
Губы Антонии сжались, в глазах застыла горечь. Она продолжила путь, ведя за собой лошадь. В ее горестном молчании сквозило невысказанное сожаление. Наконец она заговорила.
— У меня есть… был брат.
Рейнло не видел ее лица, но в безжизненном голосе слышалась застарелая боль. Ускорив шаг, он догнал Антонию.
— Старший или младший?
— На три года старше меня.
Густой подлесок заставил Антонию держаться ближе к маркизу. Рейнло снова с трудом поборол желание сжать ее в объятиях.
Они вышли из низких зарослей на берег бурного ручья. Антония остановилась и повернулась к своему спутнику. Рейнло тотчас заметил ее скованность, как ни пыталась она держаться свободно.
— Я говорила вам, что ручей очень красив.
