Несмотря на шум — цокот лошадиных копыт и поскрипывание кареты, — Антония различила восторженное обожание в голосе девушки.
— Касси, твоего отца хватит удар, если он узнает, что ты поощряешь ухаживания такого мерзавца, как Рейнло.
— Отец сейчас в Париже, и скорее всего, останется там надолго.
Неизменно безрассудный, Годфри Демарест, троюродный брат и наниматель Антонии, сбежал во Францию месяц назад, чтобы вновь пуститься во все тяжкие, прожигая жизнь в парижских борделях и игорных домах. Этому занятию он уделял куда больше внимания и стараний, нежели управлению имением или воспитанию дочери. Он предоставил девочку заботам мисс Смит, нимало не смущаясь тем, что компаньонке придется совершить немыслимое — выехать за пределы поместья. Антония испытывала глубокую благодарность к Годфри, но впервые в жизни едва не поссорилась с кузеном: тот объявил, что ей предстоит сопровождать Касси в столицу — девочку ожидал первый лондонский сезон. Демарест упрямо твердил, что не видит в этом никакой опасности для кузины. «Но кто-нибудь из Нортумберленда может меня узнать», — возразила Антония, однако мистер Демарест лишь пренебрежительно отмахнулся от ее слов. Единственный, кто мог бы узнать в ней леди Хиллиард, — это ее брат, но тот, унаследовав имение, превратился в отшельника. Вдобавок кто обращает внимание на компаньонок? «Это верно», — вздохнула про себя Антония. Никто, кроме хитрого лиса Рейнло.
«А если кому-то и придет в голову приглядеться к компаньонке Кассандры, — продолжал Годфри, — он не узнает в страхолюдной мисс Смит мятежную дочь лорда Эйвсона». С присущим ему безмерным оптимизмом мистер Демарест заверил Антонию, что, поскольку ее не вывели на чистую воду в Сомерсете, она останется неузнанной и в Лондоне.
Теперь в душе Антонии поселилась тревога. Один неверный шаг, и все узнают, кто она такая на самом деле. Разоблачение обернется громким скандалом. Бесчестье коснется не только ее, но и мистера Демареста с Кассандрой. Она должна во что бы то ни стало убедить Касси, что Рейнло ей не пара.
— Даже в такой глуши, как Париж, исправно работает почта, — сухо произнесла она. — Не воображай, что гнусные сплетни обойдут тебя стороной.
— Ну, разве он не красавец?
Понимая, что вот-вот проиграет битву, Антония попыталась увести разговор в сторону:
— Твой отец? Да, он очень хорош собой.
Касси издала утробный хохоток, который изрядно удивил бы многих воздыхателей, превозносивших ее утонченность.
