Комиссар медленно и упрямо мотнул головой на толстой шее:
— Очень сожалею, месье Мартэн, но четвертого в «Ампире» документальный фильм не показывали.
Кто-либо другой воспользовался бы своим преимуществом, но комиссар продолжал ждать, держа карандаш на весу и устремив взгляд в пустоту.
И Ноэль, против желания, снова был вынужден заговорить первым:
— Вообще-то, это возможно! — сказал он. — Я ведь хожу в кино два, если не три раза в неделю, и не могу утверждать, что точно помню, что каждый раз показывали.
Комиссар опустил карандаш, но ничего не записал. Он продолжал смотреть прямо перед собой:
— Другими словами, вы хотите теперь сказать, что видели документальный фильм о Таити в другом кинотеатре?
— Ничего я не хочу сказать! Но, если это не в «Ампире» я его видел, то уж конечно где-то еще!
— Нет, не где-то еще, месье Мартэн… Вы видели его в «Ампире», только там и могли увидеть, по той простой причине, что его там показывали в качестве премьеры с пятницы двадцать седьмого по четверг третьего.
Ноэль вздрогнул, словно наступил на змею или словно резко поднялся занавес и его залило ослепительным светом рампы. Он понял, что перед ним расставили широкую ловушку, но избежать ее было уже поздно.
Он все-таки попробовал:
— Ну, конечно, же! — вскричал он, хлопнув себя по лбу. — Я спутал в памяти сеанс четвертого и второго.
— … и второго? — повторил комиссар.
— Да, второго я тоже ходил в «Ампир», с женой.
— Это что-то новенькое, месье Мартен. Значит, четвертого вы пошли еще раз смотреть «Голубого кота»? Очень мне удивительно, что вы не сочли нужным привлечь к этому мое внимание во время наших предыдущих бесед.
Ноэль пожал плечами:
— Совсем из головы вылетело. Я и сейчас не вижу, какой интерес это может…
Комиссар размышлял, или делал вид, что размышляет.
— Обычно второй раз смотрят пьесы или фильмы, оставившие в высшей степени приятное воспоминание. А мне показалось, когда вы рассказывали мне этот фильм, что вы сочли его очень заурядным.
Ноэль не стал отрицать.
— Можете даже сказать, «отвратительным».
— Так в чем же дело?
— А в том, что меня привлекли некоторые платья, которые носила героиня. Я и вернулся в «Ампир» лишь с намерением их перерисовать.
— То есть, некоторым образом, в профессиональных целях?
— Можно и так выразиться!
— Наброски эти у вас под рукой?
— Какие наброски?
— Те, что вы сделали в тот вечер. Платья на героине были скорее эксцентричные, не так ли?
Ноэль, на миг подумавший, что ему удалось разжать тиски западни, почувствовал, что они еще больше впиваются в него. Он встал, пошел в угол мастерской и принялся копаться в папках для рисунков, надеясь наткнуться на какой-нибудь подходящий эскиз, чтобы хотя бы временно обмануть комиссара.
