И ее спокойный, сдержанный голос словно лишил сцену драматического характера.
— Нет, — ответил Клейн. — Я был у себя дома, один. К тому же, камердинер Вейля рассказал полиции о сцене, свидетелем которой он оказался накануне убийства. Это когда он видел, как я угрожаю его хозяину пресс-папье.
Бэль, нахмурив брови, размышляла.
— На основе таких предположений, основанных лишь на вероятности, вас осудить не могут… Полицейские нашли украденную картину?
— Нет, и не думаю, что найдут…
— Тогда они ничего против вас поделать не могут. Говорят, что Абдон Шамбр, секретарь Иуды…
Ноэль вздрогнул: Бэль сказала не «Вейль», а «Иуда».
— …якобы украл фаянсовые статуэтки Минг. Что доказывает, что он не украл вдобавок и вашу «Богородицу»? В любом случае, если вы станете отрицать все, все будет поставлено под сомнение в вашу пользу.
Но Клейн встал, устремив взгляд на дверь.
— Слушай! — сказал он, инстинктивно обращаясь к Ноэлю.
Лестница вновь задрожала под чьими-то шагами. Тяжелыми, властными шагами. Размеренными шагами человека, которому спешить некуда, который знает цену времени и усилиям. Сомнений быть не могло: это были шаги комиссара Марии.
Бэль еще в этом сомневалась, потому что слышала их раньше только раз. Она бросила быстрый взгляд на Клейна и на Ноэля и по одному лишь их виду поняла, чьи это шаги.
— Отрицайте все! — повторила она тихим настойчивым голосом.
Клейн машинально кивнул.
Комиссар добрался до площадки. Хотя он и видел Бэль, Ноэля и Клейна, повернувшихся в его сторону, поднял кулак в перчатке и постучал в дверь. Ему не ответили. Он постучал снова.
Ноэль почувствовал, как рука Бэль подталкивает его вперед.
— Входите, комиссар, — сказал он, потянув дверь на себя.
Толстяк вытер ноги о половик.
— Добрый вечер, месье Мартэн, — произнес он, осторожно входя в комнату со шляпой в руке. — Добрый вечер, мадам Мартэн. Семи еще не пробило, не правда ли?
Элегантная манера, чтобы дать понять: «Я пришел несколько поздно, но, заметьте, не позже запретного часа, предусмотренного законом».
Он повернулся к Клейну и радушие исчезло в его голосе:
— Добрый вечер, Клейн. Я вас искал.
— За… зачем? — пролепетал Клейн.
Комиссар положил шляпу на ручку кресла и принялся невозмутимо стягивать перчатки.
— Извиняюсь за вторжение, мадам Мартэн, но я обязан выполнить неприятную обязанность…
— В самом деле? — спросила Бэль. — Какую же?
Умышленно или нет, но тон ее был слегка враждебным.
— Мы дважды обыскали мастерскую месье Клейна в надежде найти картину, написанную им и, по всем признакам, украденную у месье Вейля в вечер его убийства. Поскольку поиски эти не увенчались успехом, мне остается лишь одно: обыскать самого месье Клейна…
