Мсье Дюбуа, утомленно постанывая, выполз в предбанник, повалился на скамью. Коляна Финик еле поспел подложить ему под спину бархатный валик. С поклоном поднес жбан прохладной, густой медовухи.
— Отведайте, барин! Печенку освежит.
Француз хлебнул зелья, пролив часть на себя, заухал, заперхал. Из глаз сыпанули слезы. Коляна бережно промокнул ему грудь махровым полотном.
Стол был накрыт тоже в соответствии со ступенькой века: соленья, копченья, множество пирогов и закусок — все строго по старинным рецептам. Верно обронил недавно президент: талантами обильна российская земля. Откуда что берется. Великолепный дымный курник, водруженный в центре стола, состряпала младшая повариха, щебетунья Маруся, правда, находясь под впечатлением от странной судьбы самовлюбленной тетки Пелагеи, бывшей шефини ресторана «Балчуг».
Донат Сергеевич самолично разлил по хрустальным рюмкам настоянный на луковой кожуре, желтоватый чистейший первач. Сначала крякнул, потом выпил. Француз последовал его примеру. Задохнулся, запил лютую жидкость мягкой медовухой. Коляна Финик предупредительно нанизал на стальную вилку малосольный рыжик. Каждым движением, умильными взглядами он выражал такую безукоризненную, искреннюю угодливость, что сердце Мустафы привычно оттаяло.
— Как тебе наш Финик? — обратился к Дюбуа.
— Хороший человек, — отозвался француз. У нас таких нету. Загадочный русский душа. Я читал у Тургенева.
— Именно так, — подтвердил Мустафа. — Загадочная душа. У нас они все загадочные в опытных руках. Ты бы на него поглядел полгода назад — полный был чурек.
Вторично идти на полок мсье Дюбуа не пожелал, сослался на усталость с дороги. Мустафа уведомил гостя о дальнейшей программе. Два-три часа сна, потом деревенский бал с фейерверком и про чудесами. Француз уже начал клевать носом, и Коля Финик проводил его в опочивальню, почти донес на руках.
На широкой деревянной кровати под стеганым одеялом француза ждал приятный сюрприз — тугомясая голая девка со стыдливым, испуганным взглядом. Эскортница Эльвира из фирмы «Ночные пряники». Это был ее дебют в Зоне, а девица была перспективная. Из тех, кто ради лишнего доллара скормит матушку воронью. Мустафа предполагал впоследствии пустить ее на племенной выпас.
В соседней комнате он приник к смотровому глазку.
Мсье Дюбуа, увидя в кровати голую девку, видимо, решил, что сервис немного навязчив.
— Мадмуазель не ошиблась комнатой, нет?
Эльвира спрыгнула с кровати, прижалась к стене, целомудренно прикрыв груди ладошками. Сквозь пальцы игриво торчали коричневые соски.
