— Что это за рыба? — спросил наверху детский голосок.
— Лещ, — ответил кто-то. — Лещ — хорошая рыба, только надо уметь его приготовить. Положи-ка в под сачок.
Мальчик вытащил из воды подсачок и бросил в него рыбу. Потом подсачок, привязанный к одной из уключин, вместе с добычей погрузился глубоко в воду.
— Дай мне пиявку.
— Я, дядя Дюла, боюсь их в руки брать.
— Эх ты, трусишка, — прогудел бас.
— Пиявок боюсь, а червяков нет.
— Сейчас пиявка нужна. Тут водятся сомы, а сом любит пиявок. Ну-ка, погляди! Надо насадить ее на крючок. Видишь, вот у нее присосок. А теперь я срежу его ножницами.
— Зачем? Чтобы выступила кровь? Тогда скорей клюнет рыба?
— Нет, не для этого. Не срежь я присоска, пиявка прилепилась бы к водяному растению или камню и не шевелилась, а так она начнет извиваться: захочет присосаться, а нечем, и своим движением будет приманивать рыбу. Особенно сома. Прошлый год я поймал тут большого, килограммов на десять.
Старик закинул удочку, сел и вновь замолк.
Сначала Лутра нервно вздрагивал каждый раз, как возобновлялся разговор, но потом успокоился: шум наверху перестал его волновать. Людям не было до него дела.
—Ой! — закричал вдруг мальчик так громко, что выдра испуганно вскочила. — Ой, как сильно тянет!
Сверху послышались стук, плеск, от качания лодки короткие волны побежали в туннель.
—Сядь на корму, Пишта, — донесся опять мужской бас. — Да, верно, рыба большая, только бы выдержала леска… Вот было бы у нас метров двести хорошей лесы. Что будет, если эти восемьдесят размотаются и я не смогу удержать рыбу? Отвяжи лодку, отвяжи, распутай эту проклятую веревку или выдерни кол. Осторожно, осторожно!
Молчание.
Потом глубокий вздох.
— Ушла?
— Дурачок, разве не видишь? Ушла и утащила всю лесу. А успел бы ты отвязать веревку, она поволокла бы за собой лодку.
— Дядя Дюла, очень уж вы туго затянули веревку, а колышек я не смог выдернуть.
Опять долгое молчание. Лутра успокоился, и потом уже только привычные шумы доносила до него река: громкий плеск воды, подъем и опускание подсачка с рыбой и, когда стало смеркаться, — удаляющийся скрип уключин.
В тот вечер Лутра поздней обычного выполз в подводный туннель, — ведь человека надо остерегаться. Под водой переплыл реку и у противоположного берега на миг вынырнул и огляделся. Вокруг пусто, ни подозрительных запахов, ни звуков. Убедившись в этом, он отправился на охоту.
Это происходило еще летом. Теперь подобный шум уже не тревожит большую выдру. Вода принесла запах скисшей конопли, и он напомнил Лутре рыб, которых он ловил в мочиле. Он не задумывался над тем, отчего там такие «кроткие» рыбы; откуда было ему знать, что замоченная конопля их одурманивает. Но он и не больно любил эту полудохлую беспомощную добычу. Никакой борьбы, спорта, игры.
