Валерий Волков был самый молодой из них. Но посмел бы кто намекнуть ему на эту молодость! Валерий сам следил за тем, чтобы ему не оказывалось никакого снисхождения, и не раз грозился сбежать, если его обойдут дежурством на линии огня, в балке — естественном окопе, лежавшем между ними и немцами, — или разбудят на дежурство позже, чем других. И его, помня об угрозе, будили вовремя. Легким касанием руки. Негромким звуком голоса. Хотя ни мины, ухавшие поблизости, ни снаряды, с клацаньем проносившиеся над головой, ни сама земля, нервно, как кобылица, вздрагивавшая при каждом взрыве, не могли нарушить его сна.
Но ему и доставалось больше, чем другим. От старших же и доставалось. Первый выговор он схлопотал, лежа перед строем бойцов в балке-окопе (лежа! Попробуй поднимись, без головы останешься!), за то, что водрузил над школой красный флаг. Ну, не флаг, флажок всего-навсего, а если еще точней, то крошечный серпик своего пионерского галстука, но разве в этом дело? Дело в том, что, водружая флаг, он рисковал головой: немцы, увидев, открыли по Валерию бешеный пулеметный огонь, что в случае его гибели могло ослабить ряды обороняющихся. Вот за это, за невольное, но возможное «ослабление рядов», он и схлопотал свой первый выговор, лежа перед строем бойцов.
Второй выговор в том же положении он получил за то, что играл с фрицем в прятки. Но об этом чуть позже. Сперва о том, с кем он играл в прятки.
Лейтенант Карл Эгер был человек не робкого десятка. Он, вступив в войну, заранее заказал себе: испытать все. И сколько раз уже, вымаливая разрешение, простым автоматчиком ходил в атаку, ставил мины, наводил понтонные переправы, рубил противника из пулемета и, радуясь своей удачливости, покидал поле боя без единой царапинки. Одного до сих пор не пришлось испытать лейтенанту Эгеру: разведки! И когда его вместе с танком пригнали под Инкерман и он застрял там в ожидании атаки, лейтенанту Эгеру наконец-то улыбнулось счастье. Берлинский знакомый, командир пехотинцев, осаждавших школу над балкой, Ганс Лернер внял его просьбе и разрешил поохотиться за «языком». Его солдатам, увы, эта охота до сих пор не принесла трофеев. А как они нужны были, эти трофеи! Ни лейтенант Ганс Лернер, ни старший командир над ним майор Фриц Бауэр не знали, против кого воюют и кто в конце концов держит школу над балкой и саму проклятую балку: рота, полк, дивизия? Не знали — так узнают! И порукой им в этом слово сорвиголовы лейтенанта Эгера.
