Левко, - ничего не понимаю?
- То-то и оно!.. Подожди, поймешь. Мне тоже еще не все ясно. А что касается Солдатского, как ты говоришь, тут действительно... должно было бы иметь место.
как говорят... Могло быть! В ту ночь действительно горело, действительно немало было там твоих дружков!
Вот они и направили тебя к нам по азимуту, как ты говоришь.
- Ну, если так... если не верите...
- Так трудно же и поверить! Пойми! - с какой-то даже досадой воскликнул Подвижный.
- А что здесь непонятного?! - бессознательно почувствовав эту досаду, цепляясь за нее, как утопающий за соломинку, воскликнул Левко.
- А вот то! Давай не горячись и скажи мне лучше, куда ты девал свой парашют? Говори правду, ибо мы сразу же все выясним и проверим. Не думай, мы не побоимся и пойдем туда, где ты его припрятал. Знаем, не сегодня на свет родились, нас твои дружки на этот раз не тронут. Очень уж им хочется, чтобы мы тебе поверили.
- Так нет же парашюта! - тяжело вздохнул Левко.
- Нет? Как же это? Парашютист - и вдруг без парашюта?
- А так... Нет - и все. Сгорел парашют на пожаре.
- Гм... А ты веселый парень! Знаешь, я так и догадывался, что он сгорел! Что же зто гестапо на такую операцию да парашют пожалело?! Как-то не верится.
Или просто не было под рукой советского?
- Я правду говорю!..
- Хватит! - сурово крикнул Подвижный. - Всю правду скажу теперь тебе я! Засыпался ты, парень! С головой. Неудачливый вышел из тебя разведчик. Если хочешь знать правду, хотя она тебе уже ни к чему, Солдатское, и Сорочье озеро, и эти пархоменковцы отсюда по крайней мере в полутораста километрах! Плохо ты, видать, слушал, чему тебя учили.
- Так девчонка же сказала: Солдатское! - задетый за живое и оскорбленный в своих лучших чувствах разведчика, забыв даже о смертельной опасности, почти умоляюще воскликнул Левко.
- Возможно... Девчонка, возможно, и сказала.
Действительно, то село, которое подожгли в ту ночь твои дружки, отсюда недалеко, около тридцати с гаком километров, и называют его у нас коротко Солдатским...
А на карте обозначается оно чуточку иначе: Солдатский поселок!..
- Господи, боже мой! -почти застонал от отчаяния Левко, хватаясь обеими руками за голову. - Неужели же и в самом деле так?!
Это восклицание было таким неподдельно-искренним, столько было в нем удивления, боли и отчаяния, что даже Подвижный снова, кажется, внутренне заколебался и очень долго молчал, будто не зная, что на это ответить.
- Представь себе... - наконец произнес он тихо.
