Пока они менялись местами, Елизаров поднялся, вознес вверх фужер.
– Предлагаю выпить за гостеприимного хозяина, – торжественно провозгласил он. – За Тимофея Васильевича. За его добрую и широкую натуру, умение сплотить вокруг себя хороших людей.
После того как выпили и закусили, Веруньша придвинулась вплотную к прапорщику и капризным тоном спросила:
– Что делают мужчины без закидонов, когда женщине зябко?
Лыткин левой рукой обнял ее и притянул к себе. Она весело засмеялась, потом встала и увела прапорщика в другую комнату. Клыков проводил их глазами, хищно прищурившись. Когда дверь закрылась, он запрокинул голову, плеснул в глотку полный фужер водки. Закусывать не стал: налил в фужер боржоми и с удовольствием запил большими, булькающими глотками. Он был доволен: пьеса шла по его сценарию.
Когда прапорщик и Веруньша вернулись, мужчины играли в карты «на интерес», а он, судя по куче мятых купюр, был достаточно крупным.
– Может, рискнешь? – спросила Веруньша. Она подвела кавалера к играющим, крепко держа его под руку.
Лыткин попросил сдать и ему. Банкомет – им был Топорок – выложил две карты.
– Очко! – возвестил Лыткин торжествующим голосом и швырнул на стол червового туза и трефовую десятку.
Топорок кинул карты себе и перебрал. Крякнул расстроенно, пододвинул выигрыш Лыткину. Сказал Веруньше с завистью:
– Везунчик твой прапор.
– Иных не держим, – весело отозвалась та и шутливо толкнула кавалера в бок локтем.
Вступил в игру Зотов. Бросил на кон сотенную.
– Люблю рисковать. Игра омолаживает нервные клетки.
– Ой, Иван Софронович! – сказал Клыков укоризненно. – Просадишь свои трудовые…
– Трус в карты не играет, – отозвался Зотов весело. – Поехали!
Он метнул карты рукой профессионала. Они легли перед игроками с металлическим треском.
Кон от кона игра обострялась. Топорок все время проигрывал, злился и увеличивал ставки. Прапорщик дрожащими пальцами сгребал со стола и совал в карманы деньги.
– Пятьсот на кон! – вдруг объявил Топорок и бросил на стол пять новеньких сторублевок.
– Иду, – согласился Лыткин.
– Я пас, – развел руками Зотов. – Уже все просадил.
– Все равно метни нам, – предложил Топорок, – мы тебе доверяем. У тебя рука твердая.
Пока Зотов сдавал, Лыткину все время везло, и он поддержал предложение:
– Метайте, Иван Софронович! У вас рука счастливая.
Зотов перемешал колоду, дал снять игрокам, сперва Топорку, потом прапору. С треском бросил. И снова фортуна улыбнулась Лыткину.
– Везет тебе, Лёня, – сказал Клыков удивленно. Он наблюдал за игрой из-за плеча Зотова. – Третий банк на очке. Я такого что-то не могу припомнить. Право слово – везунчик…
