Звёзды, души и облака | страница 63
— Как? Как? — Анька не могла произнести не слова. Она сидела на кровати с каким-то остановившимся лицом, и даже слёз у неё не было. — Ты не собиралась? А почему ты мне… мне… не сказала…
— А ты бы тогда меня спасать не бросилась!
— Бросилась бы…
В наступившей тишине раздался голос Мариэты:
— Ду ихат лав ахчике, байц аранц хелк! — сказала она по-армянски, что случалось с ней крайне редко.
— Что? — не поняла Нинка.
— Нэ умная ты, Нинка! — перевела Мариэта.
— Что? — переспросила Нинка.
— Дура ты, Нинка! — подитожила Маша.
— Нинка-то дура, а ты, Анька, предательница! — ещё раз сказала Наташка.
В голове её молнией пронеслись несколько вещей: как мама получит письмо, как приедут родители, как будет стыдно ей перед ними. Хотя мама писала, что приедут за ней в конце июля, но ведь ещё только начало июня! И, самое главное, Славик! Славик, Славик! Я уеду, и не увижу его больше!
Наташка уткнулась носом в подушку и заплакала. Предательница, во всём виновата эта предательница!
Глава 37
«Предательница, я предательница». Эта мысль, повторялась в мозгу у Аньки, повторялась неотвязно. Вот как всё повернулось, вот какой стороной!
«Я снова… там, в школе, мне болезнь помогла, а тут — вот оно, вот, самое страшное — предательница! Как я могла? Как я не остановилась? Мне надо было только про себя говорить, а не про Стёпку, и не про Наташку. Я думала, так Ярославцев больше смилуется. А он — наоборот.
Как теперь я буду жить? Как я буду жить, когда я — предательница?»
К кровати Аньки подошёл Стёпка.
— Анька, ты чего? Не плачь! Это не предательство! А за меня не беспокойся, меня в детдоме с ранами держать не будут. Сразу в больницу, а потом я опять сюда попрошусь. Я тут уже третий раз. Подумаешь, очередь на операцию пропущу. В сентябре сделают!
— Стёпка, прости, я предательница! — просопела Анька.
— Да нет, ты правильно сделала! Я сам бы пошёл с тобой, если бы знал, что ты к Ярославцеву пошла. Да только бесполезно это.
— Чего? Почему бесполезно?
— А Нинку всё равно не исправишь и не спасёшь. Она если убежать захочет, ни на кого не посмотрит. И тебя ещё подставит. И Ярославцева не разжалобишь, он что решил, то сделает. Ты просто мало тут ещё, а я уже такого навидался! Так что учти, я на тебя не в обиде. Все бегали, все и получим.
— Я думала — он узнает, что не только Нинка бегает, и оставит её, чтоб она не повесилась.
— Может, и оставит ещё. Может, и получится у тебя. Я на тебя не в обиде, так и знай. Вешаться не будем, а? — Стёпка улыбнулся и полетел к себе, своей быстрой прыгающей походочкой.