9. Народу же Иисус дал повеление и сказал: не восклицайте и не давайте слышать голоса вашего, и чтобы слово не выходило из уст ваших до того дня, доколе я не скажу вам: «воскликните!» и тогда воскликните.
10. Таким образом ковчег [завета] Господня пошел вокруг города и обошел однажды; и пришли в стан и ночевали в стане.
11. [На другой день] Иисус встал рано поутру, и священники понесли ковчег [завета] Господня;
12. и семь священников, несших семь труб юбилейных пред ковчегом Господним, шли и трубили трубами; вооруженные же шли впереди их, а идущие позади следовали за ковчегом [завета] Господня и идучи трубили трубами.
13. Таким образом и на другой день обошли вокруг города однажды и возвратились в стан. И делали это шесть дней.
14. В седьмой день встали рано, при появлении зари, и обошли таким же образом вокруг города семь раз; только в этот день обошли вокруг города семь раз.
15. Когда в седьмой раз священники трубили трубами, Иисус сказал народу: воскликните, ибо Господь предал вам город!
16. город будет под заклятием, и все, что в нем, Господу [сил]; только Раав блудница пусть останется в живых, она и всякий, кто у нее в доме; потому что она укрыла посланных, которых мы посылали;
16–20. Когда в 7-й раз 7-го дня, бывшего, вероятно, субботою, совершалось шествие вокруг Иерихона и священники трубили трубами, Иисус Навин велел народу воскликнуть в знак того, что Господь предал ему город, и вместе с тем объявил, что этот город будет под заклятием , т. е. всецело посвящен Богу, как безвозвратный дар. Заклятие по-еврейски «херем», что значит «отделение» , «совершенное посвящение» , по греческому переводу ανάθεμα, что имеет то же значение. По законам о заклятии (Лев XXVII: 28–33; Втор XIII: 15; XX: 17–18 и др. м.) все живое от человека до скота предаваемо было смерти, а все прочее истребляемо или передаваемо в святилище. Заклятие было самым высшим в ветхозаветное время обетом, которым выражали полную, самоотверженную преданность Богу и благодарность (Чис XXI: 2). Что Иисус Навин наложил заклятие на Иерихон, прежде его взятия, свидетельствует о том, что он вполне сознавал великое значение события, имеющего совершиться. Падение стен иерихонских было столько же чудом божественного всемогущества, сколько и неоцененным даром Божиим израильскому народу, необходимым для завоевания Ханаанской земли. Если бы израильтяне под стенами Иерихона были предоставлены самим себе, взятие этого укрепленного города представило бы для них, без сомнения, величайшие трудности при неимении у них различных орудий, необходимых для взятия подобных городов и непривычке их, как выросших в пустыне, к этому военному делу. При продолжительной осаде Иерихона на выручку его подоспела бы, конечно, помощь со стороны других ханаанских городов и израильтянам пришлось бы одновременно вести войну и с этими последними, и с осажденным городом. Совершившееся, по действию Божию, через самый малый промежуток времени падение стен иерихонских не только избавляло израильский народ от трудностей осады укрепленного города, но вместе с тем служило очевидным для всякого знаком благословения Божия на его усилия овладеть ханаанской землей, а вместе с тем - залогом успеха в достижении цели. И настолько это чудо божественного всемогущества должно было поднять дух израильтян, настолько же оно, без сомнения, увеличивало упадок духа у ханаанских народов. При мысли о великом значении чудесного падения стен Иерихона становится понятным произнесенный Иисусом Навином необыкновенный обет - посвятить этот город со всем в нем находящимся Господу как начаток городов ханаанской земли. Действие этого обета не должно было распространяться только на Раавь.
