Вообще, жизнь моя, после знакомства со столичным гостем заметно изменилась. В первую очередь, конечно личная. А уже немного позже и профессиональная. Толчком к этому стала еще одна достопамятная встреча, произошедшая через два месяца после изгнания витхи. И на этот раз - с женщиной-алантом [28] , на которую я, до того момента глазела всегда со смесью восхищения и опасливой настороженности...
- Нет, вы меня здесь высадите, - для убедительности обхватила я одной рукой витую ручку корзины, а другой вцепилась в металлический поручень.
- Так, до нужной тебе улицы еще чапать и чапать?
- Пусть чапает, Стеньша. Высаживай ее, - повелительным тоном изрек развалившийся на соседнем сиденье коляски Зигмунд. - В следующий раз вместе пойдем. Уж я найду, чем этому елейному снобу парировать.
- Договорились, - поймала я на слове умника. - У тебя сегодня как раз последний выездной сеанс... Спасибо! - прокричала уже с дощатой мостовой и, помахав свободной рукой расплывшемуся в щербатой улыбке старостиному кучеру, огляделась по сторонам.
Осень северным ветром путалась в моем длинном шарфе и кружила по дороге листья, заманивая их в лужи, да там и бросала. Как кавалер, не страдающий на танцах от нехватки партнерш... Грустно... И поучительно... Это я с Наумом нашим 'параллель провела', потому что бывший герой-любовник, благодаря таланту Зени и заботам преданной Майи постепенно приходил в чувства. Что же касалось остального с ним связанного... Как тогда Дозирон сказал: 'Нет зла без благодати'? Так у меня все наоборот получилось и теперь вот приходится добираться в хозяйственную лавку, куда я регулярно ношу свое мыло, обходными путями. Нет, 'невесты' наши, без мельника осиротевшие, щепетильность ситуации оценили быстро и со мной всегда здоровались, хоть и смотрели вслед со смешанными чувствами на лицах. А вот...
- Доброго здоровья, уважаемая Анастэйс!
- Да что ж это такое-то? - в отчаянии закатив к небу глаза, простонала я. - Хоть колпак [29] еще дома цепляй... И вам всех благ, отец Аполлинарий! - как можно нейтральнее поприветствовала я неотвратимо приближающегося священника.
- А вы все трудитесь... Похвально, - скосил старик цепкие глаза на мою тяжелую корзину. - А я к вам все с тем же.
- А я вам - все тоже, - привычно буркнула я и, развернувшись, пошла через дорогу.
Да что толку? Ведь теперь точно не отстанет до самой лавки... И даже подвал не поможет (уже пробовала - вынырнула из него как раз 'пред ясные очи'). Этот 'божий глас' будто чует меня своим длинным носом... А, может не меня, а мое благоухающее мыло, которого всегда - полная корзина?
