- Дже... Дженнифер, пре... прекрати! Я люблю тебя, как и всех остальных! – заикаясь, шептала бабушка.
- Не верно, мама, – она произнесла последние слово с отвращением, – все восемнадцать лет я жила одиноким, всеми брошенным ребенком. Я жила не в любви, меня не замечали, будто я была невидимкой! – Джен срывалась на крик. Ее переполняли эмоции, слезы текли по румяным щекам.
В этом инциденте виноваты все. Роза-Мария говорила, что она реально забывала о Дженнифер, потому что она почти не появлялась на глаза, закрываясь в своей комнате. Бабушка проклинала себя за это, причитала, что она плохая мать. В детстве я слышала, как Роза плакала по ночам, боротая молитву за здравие Джен в пустой, холодной комнате. Сердце сжалось от боли и беспомощности.
В тот момент юная Джен продолжала: – Столько боли внутри, а это никто не замечал! У меня нет семьи!
“Все пора закругляться” – сказала я себе, попытавшись вынырнуть из воспоминаний своей тети, но они силой удерживали меня здесь. Я готова поклясться, что вдела черные, цепкие нити, которые обвили меня по всему телу и плотнее притянули к воспоминанию. Нити не давали уйти, заставляя досматривать картинку, как фильм. Если это было просто мыслями, я бы давно уже пришла в себя, но я была как бы в трансе. Безобидные воспоминания перешли в видения – самое ужасное, что могло произойти со мной. Вот почему я не любила “прокрадываться” в чужие мысли и воспоминания – это могло плохо кончиться для меня.
Однажды я целый день просидела в трансе всего лишь из-за того, что мне захотелось лучше узнать парня, который мне понравился, и я узнала о нем много интересного! Он курил марихуану, продавал наркотические препараты, а с виду такой хороший юноша! В итоге – у меня страшно раскалывалась голова, и я три дня пролежала в постели, а этого парня арестовала полиция.
Я отчаянно билась, пытаясь убраться из головы тети, однако невидимые силы не отпускали, и я сдалась. Обстановка накаливалась.
- Дженнифер, мы любим тетя. Ты – наша дочь! – говорил Александр.
- Вы не понимаете! – взорвалась Дженнифер. – Вы никогда не понимали!
- Джен... – прошептала Роза. Она была еще молода, когда ушла тетя. Сорок четыре года! Вся жизнь впереди, а тут такое!
- Не называй меня так! – прикрикнула на нее тетя.
- Перестань! – возмутилась Элена. – Ты делаешь ей больно!
- Правда? Теперь она увидела меня, а? Теперь она не боится, что подумают о ее чокнутой дочке, да? Теперь ей все равно, что будут говорить о моих кошмарах, о том, что я считаю – могу предсказывать будущие, о том, что говорю – Сьюзен станет чудовищем? – При этих словах я и Сьюзен вздрогнули. Как две половинки одного целого! Мать и дочь.