Вот теперь это был именно воинский отряд, а не шайка разбойников с большой дороги, которым он до этого казался. А по середине восседал принц на лихом белом коне — мечта всех Золушек.
Вообще то не на коне, а на нарге.
Но тоже белом. Он был безумно красив.
Кто, нарг?
Оба, и нарг, и принц. Нарг был восхитительный. Таких белоснежных Ола никогда не видела, даже в Омморе. Юноша тоже был красив.
Да ему и лет то было не больше, чем Лону.
Но ты посмотри, какие на нём доспехи, как в них искрится солнце, и как он держится в седле.
Ну прям Александр Македонский в юные годы.
Нет, ещё прекраснее.
Э-э-э, мать, уж не влюбилась ли ты?
— Ты кто такая? Колдунья? — сурово вопросил юный отрок.
Вернее он попытался это сделать на нижней тональности своего голоса, но в последний момент тот предательски «пустил петуха». Наваждение спало, и нимб над головой юного героя мгновенно померк. Уж лучше бы он рта не разевал.
— Ты глухая?
— Не-е-е, — мотнула я головой, но из горла вырвался лишь жалкий сип.
— Немая? — допытывался юноша.
— Не-е-е, — я вновь помотала головой.
— А почему молчишь?
Я молча показала на горло.
— А-а-а, горло болит, — догадался молодой человек.
Я радостно закивала. Не знаю, сколько бы ещё продолжался этот разговор немого с глухим, если бы на поляну не вышли ещё стражники, подталкивая перед собой мою Сону.
— Нэда, скажите им, что я с вами! — бросившись ко мне, закричала та.
Далеко убежать рыжей не дали. Подсечка древком копья, и она летит носом в землю. Девчонка вскакивает, её хватают за локти с двух сторон, чтоб не рыпалась. Тащат к нам.
— Что ещё за нэда? — выходит из ступора молодой предводитель отряда.
— Нэда Олиенн форпоста Серебряной реки, — одним духом выпаливает Сона, — У неё горло болит. А я при ней в услужении.
Юноша задумался.
— Стало быть, нэдина? — раздвинув первые ряды, выступил вперёд седой воин с мохнатыми бровями. Был он худ, но жилист и быстр в движениях. Он оглядел меня цепким взглядом карих глаз, — А чем вы можете подтвердить, что действительно дочь нэда Арида?
Я пожала плечами. Никаких верительных грамот не захватила. Откуда ж мне знать, что по эту сторону реки паспортный режим.
— А платье где?
— Порвалось, когда от давгов убегали, — пришла мне на помощь Сона.
— Тогда надень это, — старик бросил нам сушившееся рядом на верёвке рыжей, которое та поймала на лету.
Я с готовностью подставила руки. Сона накинула на меня свою рубашку. Она сидела на мне мешком и выглядела я, как пугало огородное. Но, что поделаешь, не полуголой же мне ходить. Сона и то выглядела лучше, от чьих то щедрот разжившись подходящим по размеру приталенным платьем. Хоть оно и было стареньким и линялым, когда-то красного цвета, а теперь розовато-бурого. Зато сидело на ней как надо, подчёркивая уже начавшие формироваться округлости. Я даже невольно позавидовала.
