Ближайшая же деревня, совсем маленькая, находилась в двух милях от жилища Греев. Там были ресторанчик, церковь, выстроенная сто лет назад, и магазин, где продавалось все, что душе угодно. Когда-то здесь существовала и школа. Но она давно закрылась, и теперь детишкам приходилось ездить на автобусе в другую деревню, туда, где школа была.
В ней-то и учились Люси с Дэвидом до тех пор, пока не подросли и их не отправили в среднюю школу, которая располагалась еще дальше от дома.
В выходные дни они, конечно же, помогали на ферме. Работа была не из легких, но и она приносила радость: ребята чистили канавы, подстригали живую изгородь, привозили тележки, полные камней для починки стен, готовили еду для животных, чистили конюшни и приглядывали за овцами.
Делать все это в одиночку было бы, конечно же, не так здорово, но когда вас двое! За шутками и смехом время пролетало быстрее ветра.
Каждый день нес с собой что-то новое, поэтому в их жизни не было однообразия. То они занимались овцами: обрабатывали их дезинфицирующим раствором, возили к ветеринару, когда те заболевали одним из своих многочисленных недугов, то кормили цыплят, то белили сараи, то брались за что-нибудь еще не менее интересное. Никакой работы не боялись Люси и Дэвид! Напротив, им нравилось хозяйничать на ферме.
Но что бы они ни делали, они все делали вместе. И всегда были неразлучны — вдвоем катались на пони, играли, перепрыгивали через стены и канавы, лежали в душистом сене в сарае, спорили или просто болтали. А иногда бродили по полям, жуя пшеничные зернышки, любуясь яркими маками да слушая нежную трель жаворонка.
Сколько же лет минуло с тех пор!
— Вернусь в пятницу вечером, — сказал Джеймс. Он стоял к ней спиной, перед зеркалом, висевшим над туалетным столиком, и завязывал свой голубой шелковый галстук, причем делал это так спокойно и неторопливо, словно в его распоряжении было по крайней мере несколько часов.
А вот Люси, Люси не могла не волноваться. Она так часто и нетерпеливо поглядывала на часы, что Джеймс с легкостью мог это заметить. Но слава Богу, что не заметил, а то непременно попытался бы выяснить, почему она горит желанием поскорее выставить его из дома. И в конце концов обязательно выведал бы у нее правду — Люси бы непременно проговорилась. Такое случалось со всеми, кого допрашивал Джеймс.
Люси была свидетелем тому бессчетное число раз: люди сначала заикались, бледнели, а после выдавали себя с головой.
