Но что-то во взгляде китаянки, словно кандалами, приковало его к этому месту. Ее глаза были полны искреннего сострадания и… любви.
– Для кого, для вас? – хриплым, как после простуды, голосом спросил затравленный олигарх.
– Так ты же обо мне ничего не знаешь. А уже пугаешься. Я – никакой не подосланный агент, – словно разгадав причину столь нервной реакции мужчины, мягким, каким-то обволакивающим голосом сказала Лу и взяла Дениса за руку. – Я просто узнала тебя. Еще вчера меня не покидало ощущение, что я тебя где-то уже видела. Когда ты заснул, я долго вглядывалась в твое лицо, но всё равно никак не могла вспомнить… И только утром дошло. Я узнала…
– И все-таки кто это «вы»? – настойчиво спросил Данист, как бы отметая всю ее словесную чепуху.
– Видишь ли, я училась в Петербурге на экономическом факультете, где каждый студент мечтал быть таким, как ты. И потом, я дочь бизнесмена, только китайского. Как иначе я могла попасть на учебу в Россию?
– Да-да, – машинально согласился Данист, продолжая удивляться тому, что слышит. – А почему бросила учебу?
– Потому что у некоторых китайских предпринимателей оказалось такое же короткое счастье, как у ваших. Папу осудили на двадцать лет, но он в заключении не прожил и года. Сказали, что умер. А что было на самом деле, никто не знает. Мама ненадолго его пережила. Какая уж тут учеба в России…
По щекам Лу покатились слезы, но она быстро промокнула их бумажной салфеткой ядовито зеленого цвета.
Денис, наконец, начал что-то понимать. Хотя в его положении верить во всю эту сказку китайской «девочки со спичками» было трудно. История, сочиненная словно специально для него. Олигархи, тюрьма, одиночество, смерть родителей… Как тут не залиться собственными слезами?!
– Почему глаза у тебя какие-то не совсем китайские? – неожиданно для самого себя выпалил он то, что, видимо, вертелось в подсознании.
– Так у меня бабушка, – Лу запнулась и опять заплакала, – мамина мама была коренной москвичкой. Она привила мне любовь к России. Когда-то давно мы все были многим обязаны вашей стране. И бабушка, и дедушка, и их дети, то есть мои родители…
– Так вот откуда у тебя такие необычные глаза! – невольно воскликнул Денис и надолго замолчал.
Девушка положила голову ему на колени и, как собачонка, смотрела снизу вверх, словно стараясь поймать любое изменение в лице хозяина. Этот взгляд длился, казалось, целую вечность.
– А я уж было думал, что в университете у тебя были такие расчудесные учителя русского языка, – вдруг рассмеялся Денис, – а тут, оказывается, виновата бабушка.
