– Или как! Я лучше на автобусе, с остальными, так сказать, «выкидышами» из жизни.
– Как знаешь, братишка.
Васильев завел БМВ и уже собрался было тронуть с места. Но Андронов застыл перед бампером как вкопанный.
– Ты чего? Может, все же со мной?
– Нет. Просто хотел полюбопытствовать. Сам все еще мстишь?
Николай переминался с ноги на ногу, будто ему вновь захотелось «по-маленькому».
– Так некому мстить. Теперь некому…
Машина Васильева резко сдала назад и так же резко объехала новоявленного мстителя.
Баланда – несколько ложек мерзкой жидкости с нарезкой капусты и картофеля – стояла в углу карцера нетронутой. Столько лет, казалось, прошло, ко всякому можно было привыкнуть. Но заставить себя хлебать подобную бурду было выше его сил.
Вне карцера эта ситуация Дениса Даниста не очень и обременяла. Практически всегда можно было «заправиться» остатками очередной посылки или купить более-менее съедобное в ларьке, словом, как-то держаться в форме. Но сейчас, всего лишь на третий день карцера, когда впереди маячили еще семь (если не добавят), силы стремительно его оставляли.
Денис запаниковал.
Уткнувшись взглядом в стену, заключенный 1313 в очередной раз прикидывал «за» и «против». Что значит решиться на побег? Это же не только моральный и психологический стресс. Хотя как раз с этим он справится. В конце концов, возьмет волю в кулак и задушит любые сомнения. Разве не смог он включить якобы стальную «душилку» накануне ареста, когда ребром встал вопрос: упасть в ножки Бессмертнову или нет?! Ведь не сделал же этого! Потом все, кому не лень, обсасывая и смакуя тогдашнюю ситуацию, твердили, что он, Данист, до конца не верил в то, что его задержат. Просто не мог поверить.
Так что с моральными силами все в порядке. А вот как быть с силами физическими? Побег есть побег. На баланде, тем более в карцере, физическим силам просто взяться неоткуда. И потом, непонятно, какой еще побег устроит ему «гражданин начальник» Удалов?
Пока же тот «устроил» три карцера за месяц и не произнес ни слова о побеге. Что там вообще на уме у гладенького Дмитрия Владимировича?
Конечно, Данист понимал: карцеры обрушились на него неспроста. Удалов наказывал его за строптивость и несговорчивость. Ведь Данист так и не исполнил просьбу встретиться с каким-то Папой. Даже если он вор в законе? Данист тоже не огрызок огурца. Как-никак опальный олигарх, миллиардер в тюрьме!
Все же странная задачка, какое отношение «законник» может иметь к людям, решившимся вызволить его из зоны?!
