Фереоль. Это был не твой обычный голос. Его никто не узнавал. И потом, было уже поздно.
Дени,мягко. Если бы тут были только народ и я, то недоразумение рассеялось бы на второй день, ты это прекрасно знаешь.
Фереоль,все так же спокойно. О, я не стану отрицать роли кое-кого из наших. Я, по крайней мере, без всякого удовольствия исполнил то, что считал прямым своим долгом. Мое дело было не судить тебя, не разгадывать твои сокровенные намерения. Мое дело было помочь тебе, как я обещал. (Дени делает жест, как бы говоря: «Довольно насмешек». Фереоль продолжает, настаивая на своем). Я видел, что ты не рассчитал своих сил, что ты подвергся слишком сильным искушениям, что тебе грозит опасность, и я старался отстранить тебя от опасности или отстранить ее от тебя, старался воздвигнуть преграды между ней и тобой, затруднить для тебя поступки, недостойные тебя. Ты меня понимаешь?
Дени. Мне хотелось бы знать, насколько ты искренен.
Фереоль,не повышая тона. Вполне. Я довольно часто говорил тебе, как я боюсь нашей личной слабости. Я не спокоен, когда я знаю, что идеал во власти отдельного человека. (С большой простотой и убедительностью). Я тоже вполне могу себе представить, что принимаю власть немного необдуманно, и вот меня окружают, меня теснят новые обстоятельства, и мои прежние мысли, моя прежняя жизнь видятся мне уже вдали, странные, отвергнутые, не мной, а самой перспективой и освещением… как если бы сын крестьянина, став мэтрдотелем, смотрел на пашни с террасы казино. В такую минуту нам снаружи могут оказать услугу, нам могут помочь опомниться. Например, что, если к этому человеку придет его мать, которую он должен бы прогнать из казино, как нищенку?..
Дени, тронут, он задумывается. Потом голосом, в котором сквозит внутренняя борьба. Мог ли ты совершенно искренне ожидать чего бы то ни было хорошего от твоего образа действий?
Фереоль. Ну, конечно! (Мягко). Я и теперь еще ожидаю. (Дени смотрит на него. Фереоль выдерживает его взгляд). Ты решительно подавил нашу первую революционную вспышку. Но ничего непоправимого не произошло. У нас не такая нежная кожа. Несколько пинков в счет не идут. Да наши люди и не успели толком разобрать, кто их колотил. Я берусь объяснить им, что иначе ты поступить не мог, что сперва ты должен закрепиться на своей позиции, что для того, чтобы сосредоточить в своих руках всю власть, для того, чтобы иметь возможность распоряжаться государством, тебе необходимо усыпить подозрения, снискать доверие всех тех, кто в этом государстве хозяйничает или кто его поддерживает; словом, что прежде, нежели применить диктатуру…
