В конце концов, воды мы принесли так мало, что каждому из окруженных досталось лишь по паре глотков — смочить губы. Ну и, конечно же, мы разделили долю окруженных. Помощь с вертолетов ситуацию не спасла — все сбрасываемое с них, что содержало воду, разбивалось о скалы. Затем, когда один из вертолетов был подбит неизвестно откуда вылетевшей ракетой «стингера», и эта помощь прекратилась.
Три дня мы находились в окружении. Непрерывно обстреливали, особо не сманеврируешь. Стреляли не прицельно, из дальних укрытий — душманы вообще редко идут в прямую атаку. Но осколки скал рикошетами доставались многим. Я, к примеру, получил легкое ранение в спину от отлетевшего осколка скалы. В эти три дня ни воды, ни пищи у нас практически не было.
После трех дней без воды, начинаются слуховые галлюцинации. Глаза краснеют, губы высыхают, язык прилипает к нёбу, кожа трескается по всему телу, которое требует хоть каплю драгоценной жидкости. Некоторые теряли сознание от жажды. Под палящим солнцем, под свистом пуль, под слоем пыли, казалось, что этот кошмар никогда не закончится. Он все же кончился.
Возвращение
За несколько месяцев до «дембеля» вдруг пробивает тоска по дому. Многие использовали любой шанс, чтобы попасть домой раньше. Я же для себя решил так: меньше буду геройствовать — целее вернусь.
И как бы ни были длинны дни начала лета, но долгожданный дембель настал — 21 июня 1981 года. Мы, солдаты, около 200 человек, летели в обыкновенном пассажирском Ту-154. До этого прошел слух, что как-то один из таких самолетов расстреляли душманы, поэтому все были с личным оружием — автоматами, выдававшимися под расписку. Маршрут полета был таков: Ташкент-Ереван-Ростов. Каждый из нас выходил в ближайшем к нему городе.
Через некоторое время после начала полета, к нам вышла стюардесса и объявила, что через 5 минут мы окажемся на территории Советского Союза. Следующие пять минут, видимо, были одним из самых странных в ее жизни. Когда двести вооруженных мужчин начинают, как дети, прыгать и веселиться, едва не паля «в воздух» и угрожая падением самолету, испугается кто угодно. Самолет бы и упал, если бы командир самолета не вышел в проход и, матерясь, прикрикнул примерно следующее: «Вы, идиоты, если вы, блин, не померли в Афгане, то помрете сейчас оттого, что мы все нахрен грохнемся».
Радость от прибытия на родину была такова, что до Еревана полетели только 40 человек — остальные сошли в Ташкенте, соскучившись по Родине. Среди сошедших были ребята со всей страны, но лететь дальше, оставаться в самолете еще хоть пару часов после пережитой войны, они не захотели.
