Он молчал, пока не прожевал очередной кусочек мяса.
— Я мог бы поехать с вами.
— Что? — ахнула Патти.
— Не вижу в этом ничего странного. Как никак, я мужчина, которого вы обнимали на глазах у всей страны, — поддразнил Алекс.
— Ну, если я получу приглашение и решусь поехать, то обещаю подумать над вашим предложением. А сейчас давайте отпразднуем нашу победу, — с трудом переведя дух, сказала Патти.
После обеда они отправились осматривать корабль. По стеклам лились потоки воды: дождь превратился в настоящий ливень.
Они стояли у иллюминатора. Вокруг не было ни души.
Дыхание Алекса касалось ее волос. Он нагнул голову и тронул губами ее висок, От этой неожиданной ласки Патти пронзили тысячи крохотных серебряных стрел.
Затем кончик языка коснулся края ее уха и оставил на нем влажный след. Руки Патти сами собой обвили шею Алекса, и оба они застыли в объятиях друг друга. Она потерлась щекой о его щёку, почувствовав нежное покалывание пробивающейся щетины.
Их губы встретились, раздвинулись и вновь обрели друг друга. Язык Патти коснулся его гладких, ровных зубов. Поцелуи становились все более дразнящими; когда Патти отстранялась, Алекс следовал за ней, проникая все глубже и глубже, и ее тело начинало дрожать от наслаждения.
— Нас могут увидеть… — шепнула Патти.
— Как вы отнесетесь к предложению заночевать на корабле? — спросил он.
Словно поняв намек, дождь припустил еще сильнее. По такой погоде ехать в Ситрес-Гроув было нельзя.
— Ладно, — согласилась Патти. — Кажется, самое безопасное для нас остаться здесь.
Но в глубине души она знала, что это вовсе не безопасно.
Каюта, обшитая панелями темно-каштанового цвета, оказалась большой и величественной. От спальни в старинном особняке ее отличал только иллюминатор. Они пытались получить две каюты, но на борту проходил симпозиум, и все номера, кроме этого, оказались занятыми.
Осмотревшись, Патти решила, что было бы куда разумнее вернуться домой. Даже в проливной дождь.
Не успела она открыть рот, как Алекс обвил рукой ее талию.
— Я рад, что у нас появилась возможность остаться вдвоем и побеседовать, — сказал он. — Когда дождь стучит в окно, я чувствую себя так, словно слушаю рассказ о привидениях.
— Как в детстве? — спросила Патти, опускаясь в кресло. — Когда я была маленькой, в дождь мама читала мне такие сказки. А дождь в Сан-Франциско идет часто… Но как только я подросла, чтобы учиться читать самостоятельно, это прекратилось.
Алекс скинул туфли, уселся на кровать и вытянул длинные ноги.
