— У ответственных работников — двадцать шестого сентября, — нараспев произнес Баако, стараясь, чтобы сестра и мать не заметили сарказма в его голосе, — у рядовых работников — двадцать девятого сентября, у рабочих — третьего октября. Я вычитал это на доске приказов в телестудии. — Сарказма никто не заметил.
— Так. Восемь дней ему исполнится… четвертого, — сказала Араба.
— А вот и не четвертого! — Баако заговорил с детскими интонациями. — Сентябрь проходит в тридцать дней…
— Значит, пятого?
— Пятого.
— Четвертое — вторник, пятое — среда, — подсчитала Эфуа удрученно. — Бесполезное дело. А суббота — второго.
— Придется назначить Выход в мир на второе.
— Дался вам этот календарь! — воскликнул Баако. — Неужели вы так уж обеднели, что хотите заработать на ребенке?
— Знаешь что, сынок, — резко сказала Эфуа, — ты нам тут не проповедуй!
Баако замолчал и стал смотреть на ребенка, краем уха слушая разговор женщин; вмешиваться он больше не пытался.
— А мы успеем? — спросила Араба.
— Не беспокойся, — ответила Эфуа, — я все сделаю. Только вот Квези-то согласится?
— Будь уверена, согласится.
— Откуда ты знаешь?
— А у меня есть секретное оружие.
— Какое еще оружие?
— А вот какое, — показала Араба.
— Ох, бесстыдница!
— А кто меня спросил про мое секретное оружие? — Обе рассмеялись.
— Только ты это брось. Где уж тебе думать про твое оружие после таких родов.
— Вот в том-то все и дело. Повитуха сказала, чтобы Квези ко мне два месяца не подступался. А если он не будет меня слушаться, так я и все три проболею. Пусть походит три месяца голодный.
— Араба, — захохотала Эфуа, — он ведь свихнется, пожалей хотя бы его мать.
— Пусть поголодает, ничего ему не сделается. Почему все мучения достаются только нам? Они, значит, побалуются — и деру, а мы одни расхлебывай?
— Смотри, Араба, — сказала Эфуа, — как бы он с голоду не стал рыскать по улицам — вроде бездомного кобеля.
— Глупости, мой Квези не такой, — ответила Араба. — Он мне говорил, что слаще меня не бывает. Нет, об этом я не беспокоюсь.
— Что ж, твое счастье, — сказала Эфуа. — Я бы на твоем месте… — Но в этот момент послышался скрип калитки, и она встала. — Ага, вот и он. Я пойду. А то ему покажется, что у нас тут семейный заговор против него.
— Не бойся, — сказала Араба ей вслед. — Он знает, что Баако всегда держит его сторону.
Квези принес объемистый пакет и, смущенно ухмыляясь, водрузил его на женину кровать.
— Что это? — спросила Араба.
— А ты не торопись, — ответил Квези, повернулся к ней спиной и принялся разворачивать пакет. Когда обертка была снята, он стремительно повернулся к жене и показал ей подарок — электрический вентилятор с длинными массивными лопастями, хромированным кожухом и тремя кнопками на серо-металлической подставке.
