— Нет, мне пока ничего не нужно. Я жду человека.
Когда кузина возвращается к стойке, сидящий там мужчина обнимает ее и увлекает танцевать румбу. Томность тут же покидает кузину. Бедра, животы танцующих то и дело соприкасаются. Им уже нечего скрывать, думает Мари-Терез. Зрелище ее немного смущает. После того как румба кончается, мужчина возвращается к стойке и балагурит с кузинами. Когда начинается следующий танец, он направляется к Мари-Терез. Он держится так уверенно, а глаза у него такие красивые, что она просто парализована.
— Нет, мсье.
— Я что же, неприятен вам?
Она отворачивается, и в этот момент входит Нгуаку-Нгуаку.
— О, простите, господин депутат, простите… Я не знал…
Нгуаку-Нгуаку, не удостоив мужчину взглядом, молча садится. «Этот кретин Бвала еще узнает, с кем имеет дело», — бормочет он про себя.
Кузина возвращается, перебрасывается с господином депутатом несколькими шутливыми фразами. Это старые знакомые. Чинопочитания никакого. Другого такого простого человека, как господин депутат Нгуаку-Нгуаку, во всем свете не сыщешь. Настоящий сын своего народа, он и теперь не боится общаться с массами. Нгуаку-Нгуаку заказывает. Когда кузина приносит поднос с напитками, господин депутат лезет в карман. Кузина его останавливает, говоря, что мужчина у стойки уже оплатил счет.
Звучит пачанга, Мари-Терез хочется танцевать. Больше никто не танцует, все смотрят на них и улыбаются. Улыбаются, глядя, как бедра, плечи — все тело девушки, на лице которой широкая, чистая улыбка, откликается, излучая юность, на каждую ноту оркестра. Улыбаются, умиляясь этим человеком пятидесяти лет, которого не старят ни лысина, ни живот — настолько легко он танцует. Мужчина у стойки произносит:
— Да, сестра, вот она, наша Африка. Она не подвластна ни цивилизации, ни времени.
Но танцующие этого не слышат. Они увлечены друг другом.
После третьего танца Нгуаку-Нгуаку хочет уйти.
— Уже? — говорит Мари-Терез. — Тут хорошо. Тебе не нравится?
— В другом месте будет еще лучше.
Он берет ее за руку, и они уходят. Остановив машину перед «Реле-отелем», он говорит Мари-Терез:
— Моя секретарша заказала номер на имя мадемуазель Бакер. Ты назовешься ею и возьмешь ключ. Жди меня в номере, я буду через пятнадцать минут.
Мари-Терез гасит свет и чувствует, как ее обхватывают большие, сильные руки…
Ей снится, что Нгуаку-Нгуаку приехал за ней на длинной американской машине. Он одет в черный костюм и сияет от радости. Он говорит ей, что его жена умерла, что он прямо с похорон и приехал за ней, чтобы увезти ее за границу. Она даже не решается этому верить. Она хочет взять с собой несколько платьев и кофточек, но Нгуаку-Нгуаку говорит, что не нужно терять время.
