То, что она рассказала графу Клэру, было не правдой. Роланд, конечно, оставит Уэльс и забудет о ней и о деньгах ее дяди. Он не глуп, он поймет, что она снова в руках графа. Эдмонд Клэр овладеет ею, обнаружит, что она не девственна, и убьет. Граф подумает, что это Роланд переспал с ней, и придет в неистовство, чувствуя себя обманутым, хотя именно он первым похитил ее.
Нет. Этот фанатик, наверное, решит, что Бог благословил и одобрил его намерения. Когда граф заключал сделку с Богом, было бы безумием стараться разрушить ее.
Дария пыталась подавить рыдание, но не смогла. Неожиданно ей на плечо легла огромная мужская ладонь.
– Тише, – сказал кто-то, и она узнала голос Маклауда. – Ты заболеешь.
– Я очень боюсь.
– Да, у тебя есть причины бояться, но граф как будто снова проникся к тебе симпатией. Он не убьет тебя, по крайней мере сейчас. Развеселись, милая, мы укрылись от проклятого дождя, а это уже повод благодарить небо, верно?
– Он вернется в Рексем, чтобы найти этого человека?
– Откуда ты знаешь, что мы были в Рексеме? “О Господи, моя глупость меня погубит”.
– Догадалась.
Маклауд вгляделся в ее красные глаза, мокрые волосы, окаймлявшие лицо. Такое горестное маленькое личико. Графу следовало бы относиться к ней как к дочери, а не как к будущей жене. Неужели можно положить с собой в постель такое тщедушное существо? Она была столь несчастной и усталой в мешковатой мужской одежде, что едва ли могла удовлетворить вкус такого мужчины, как граф Клэр.
– Мы действительно приехали из Рексема, – сказал оруженосец, отворачиваясь от нее и глядя в огонь. – Загнали лошадей, чтобы найти тебя и этого ублюдка, который увез тебя из Тибертона.
– О, – протянула Дария, обхватывая себя руками и придвигаясь ближе к огню. – А где граф? Маклауд пожал плечами.
– Разговаривает. На вот, поешь. Мы купили еду на рынке в Рексеме. Тебе надо подкрепиться, пока ты не потеряла свои мужские штаны.
Оруженосец ничего не имел в виду, говоря это, но Дария словно увидела над собой графа, который навалился на нее всем своим телом, и побледнела.
– Ты очень худа, малышка, – объяснил он терпеливо.
Дария улыбнулась и стала жевать хлеб, который он протянул ей.
– Спасибо. Diolch.
– Значит, ты научилась этому варварскому языку, – пробурчал граф, садясь возле нее. – Я не желаю больше его слышать. – Эдмонд взял ломоть хлеба и откусил от него. Дария внимательно следила за тем, как он жевал.
– Хорошо, – покорно согласилась девушка. Граф бесстрастно смотрел на нее, и она знала, что он думает о том, можно ли ей верить. Наконец, отхлебнув эля, он сказал:
