— Или какой-то один человек… — с грустью добавила Настя. — Заброшенная, заросшая могила одного.
Свят редко бывал на кладбищах и сейчас даже испытывал страх, хотя, пройдя через невообразимо огромный ужас детства, уже ничего особенно не боялся. Кроме могил. Это и понятно, если учесть его жизнь и судьбу. Кладбище было для него чем-то вроде дома, где живут родители. Живут, хотя они и мертвы, что трудно объяснить.
Наконец, они пришли в сектор шестьдесят третьего. Сигналом был крест из алюминиевых труб с табличкой. На мятой ее поверхности была высверлена дата. За могилой давно не ухаживали. Вокруг были другие, заполненные обитателями более поздних времен.
Настя остановилась, рассматривая какую-то плиту. Свят подошел. Двое, мужчина и женщина. Судя по лицам — карлики.
— Смотри, они умерли в один день. Как в той сказке, — с грустью добавила Настя. — Они жили долго и счастливо, и умерли в один день.
Свят прочитал числа. Супруги, или брат с сестрой. Достаточно пожилые. Она младше его на год. Как Настя и Свят. Дата смерти обоих — 8 сентября 1967 года.
— Может быть, автомобильная катастрофа, — проговорил он. — Не печалься о них. Давно это было.
Настя и не думала печалиться. Ее глаза были устремлены на что-то, чего Свят не видел. Зато он ясно видел, как отхлынула кровь от ее лица, и губы будто исчезли. Она медленно подняла руку, указывая, Свят проследил направление ее взгляда и тоже увидел это.
Шагах в десяти стояла плоская бетонная плита. На ней — круглая фотография. На фотографии — Человек-месяц.
Свят поймал себя на том, что сунул руку за пазуху, но, как только пальцы коснулись упругой кожи кобуры, отдернул ее. Тут же они оба двинулись и, словно лунатики, медленно подошли к могиле.
Это был он: далеко вперед, как у крейсера, выдающийся подбородок, нависающий лоб, что было хорошо видно даже на фото анфас. Остановились в трех шагах от бетонной стелы.
— Мы верим своим глазам? — тихо спросила Настя.
— И даже не сошли с ума, — угрюмой шуткой ответил Свят.
ЖУКОВ ПЕТР ИЛЬИЧ
Старое надгробье, но вполне ухоженное. Самый будничный вид, обыкновенная фамилия.
Настя молчала, прижав пальцы к вискам. Свят потянул на себя ручку калитки. Та поддалась с жалким писком. Они вошли в ограду. Теперь можно было различить числа.
11.10.13–08.09.67
Настя смотрела на Свята глазами, полными страха.
— Может быть, это подделка? — вслух предположил он. — Какой-нибудь нелепый кенотаф?
— Кино… что? — не поняла Настя.
— Не кино, а кено. Ке-но-таф. Это фальшивое надгробье, под которым никто не лежит. Такие ставили воинам, погибшим далеко на чужбине…
