— Шахта!
Больной замер, будто окаменел. Свят встал, растопырил руки, будто ребенок, пугающий другого ребенка, и повторил громко:
— Шахта!
Смуров вдруг посмотрел на него осмысленно и прошептал:
— Я там был. Я все видел. Я знаю о них все.
— Что именно? — спросил Свят деловым тоном.
— Все! — повысил голос больной, сдвинув брови. — Не верите? Я и сам поначалу не верил. Но глянул в сторону: гроб с покойничком летает над крестами. А вдоль дороги мертвые с косами стоят. И тишина…
Сказана была, вроде бы, нелепость, просто цитата из старого фильма, но так весомо и серьезно, что Свят будто бы увидел эту жуткую картину.
— Какие мертвые? — спросил он. — Где стоят?
— Вдоль дороги, — глухо произнес Смуров. — Вот так.
Он выставил перед собою сжатые кулаки, будто держит в руках лопату или флаг.
— И тишина… — добавил он шепотом.
В этот момент двери открылись и на пороге появилась медсестра. Окинув взглядом Смурова, стоявшего посредине комнаты с поднятыми руками, она сказала строго:
— Время посещения закончено. Иди-ка ты, Смуров, на ужин, а то остынет. Давай, давай, — добавила она, помахивая ладонью.
Смуров остановился на пороге и замер, вновь изобразив знаменосца.
— Вот так! — повторил он и вышел.
— Я же предупреждала, — с грустью произнесла медсестра. — Не надо было говорить о шахте.
— А мы не… — начала было Настя.
— Вы зацепили самую суть его болезни. Вообще-то свидания положено проводить в присутствии персонала. Это я так, расслабилась на свою голову…
— Что все это значит? — спросил Свят.
Медсестра испытывающе посмотрела на него.
— А вы что — кино не смотрели?
— При чем тут кино? — едва скрывая раздражение, спросил Свят.
— А это все из кино. Я хорошо знаю историю его болезни, читала, конечно. Смуров был на съемках в молодости. Там действительно были мертвые с косами: так революционеры пугали белогвардейцев. Я, правда, не поняла, зачем их пугать. После этих съемок он и лег в нашу клинику в первый раз. Через полгода его выписали, но он недолго прожил среди людей. Пришлось забрать обратно. У этого больного устойчивый психоз. Он считает, будто бы то, что было в фильме, произошло на самом деле, произошло с ним. И мертвые с косами стоят, и тишина… Ключевое слово для выхода из ремиссии — «шахта». Он может подлогу оставаться в самом нормальном состоянии, но как только услышит эту «шахту», хоть даже по телевизору, так сразу начинает вспоминать мертвых с косами, бояться каждой тени, не спать ночами, забиваться под кровать, вставать лицом в угол. В общем, я вас просила. Теперь опять все сначала.
