Это странное чувство посещало его несколько раз в жизни, и он никогда не ошибался. На заре перестройки Свят сотрудничал с «Московским комсомольцем» и с холдингом «Совершенно секретно», в изданиях, чрезвычайно падких на жареные новости, которых в ту пору было в стране через край. Так получалось, что он часто оказывался в нужном месте в нужное время. И всегда его посещало одно и то же ощущение, какое-то особенное замирание в груди, будто обливаешься ледяной водой.
Нет, это не уголовщина, не безумие одиночки, живущего в каком-то шахтерском захолустье, а нечто невообразимо большое, серьезное — это явление планетарного масштаба… Старые знакомые по-прежнему трудились в различных газетах, с огромными тиражами. Выйти куда-то с неожиданной темой не составляло труда. Человек, сидящий на этой теме, что называется, в одно прекрасное утро проснется знаменитым. И вся его жизнь круто свернет с наезженного пути, который, казалось бы, был определен и закончен, как написанная, но еще не прочитанная книга.
Что ему в жизни светило? Еще несколько лет и — пенсия, одинокая старость, смерть. На пенсии он, конечно, не собирался бросать работу — фрилансером в ряде изданий, где его знали и любили. Тот, кто работает со словом, обречен работать до последнего часа, он никогда не отдыхает, у него нет отпуска, нет выходных, даже это путешествие с Настей Свят воспринимал как некую творческую командировку. Пенсия просто дала бы ему некоторые материальные льготы и чувствительную добавку к бюджету. Теперь же он понял, почему-то здесь, в этих пустынных залах музея, где они были вдвоем, но каждый в своем одиночестве, что всю жизнь прекрасно знал, что «сидит на сенсации», что владеет тайной, которая принадлежит не только ему, но и человечеству в целом, тайной, которая изменит его жизнь, а после жизни — обессмертит его имя. Может быть, как раз это и было скрытым мотивом, увлекшим молодого человека в журналистику, а стремление ездить по стране в поисках могилы родителей — лишь производное от главного?
Об этом Свят думал уже в харьковском поезде, под стук колес… Впрочем, «стук» — это просто метафора, ибо где-то с середины семидесятых колеса на дорогах страны перестали стучать, так как повсюду уложили сварные рельсы. Температурный стык был редким, его стук приносился вдоль всего состава, плавно сходя на нет к хвосту. Свят лежал на верхней полке и думал о своей жизни, чувствуя, что в полутора метрах от него, внизу спит женщина, которая стала самым дорогим ему существом.
