Огрёбший новую жизнь старикан разглядывал своё отражение в плошке и брови у него лезли всё выше и выше: казалось, Вуди сейчас заплачет. Навзрыд.
– Да, я мечтал помолодеть… но не настолько же! – взвизгнул паренёк, отбрасывая плошку в сторону. – Чёрт знает что получилось! И куда я теперь такой пойду, а? Опять в послушники, да? – Вуди уставился на Семёна мокрыми глазами: ещё чуть-чуть, и у мальчишки могла начаться истерика.
– Стоп! – Семён поднял руку. – Тихо! Ты помнишь, какие снадобья в последний раз кипятил? Сколько чего в плошку наливал, помнишь?
– Конечно, помню, – Вуди потёр глаза кулаком. – А что? – Вопрос Семёна отвлёк его от переживаний и истерика не состоялась. Чего Семён, собственно, и добивался.
– Тебе потом надо будет вспомнить всё то, что ты здесь делал, – Семён старался говорить спокойно и убедительно. – Вспомнить подробно и наверняка. Ты ведь только что изобрёл своё собственное лекарство от старости! Помнишь, ты про ваших верховных адептов говорил, что они по пять раз молодели? Так ты теперь – сам себе адепт! Хоть сто раз! Хоть двести! Только рецептик припомни и обязательно запиши. Может, я к тебе лет через сорок загляну, перепишу, – Семён подмигнул новоявленному самодельному адепту.
– Слушай, – Вуди, что-то соображая, потёр лоб. – Так я того… Я же этим зельем торговать могу! Озолочусь, чёрт побери! Знамя своё будет, герб… Дворец построю… Драться научусь, на мечах и просто так… Я же нынче всё могу! И женщины… К чёрту монастырь! У меня в этот раз будет другая жизнь, – паренёк смотрел на Семёна, но видел, похоже, совсем другое; глаза у Вуди стали бессмысленными и счастливыми.
– Ты, знаешь, торговлей заниматься пока не спеши, – осадил Семён парня. – Осмотрись для начала, разберись со своей новой жизнью… Начнёшь торговать молодостью – тебя твои же бывшие начальники-адепты быстренько вычислят и прибьют. Не зря же они ни с кем рецептом омоложения не делятся!
– Это верно, – помрачнел молодой Вуди. – Не зря. Но…
– Скажи ему, чтобы за границу дул, – посоветовал Мар. – Подальше от своего Братства. И вообще пусть немедленно сматывается из замка! Мы и без него управимся. А ему здесь делать нечего… Если граф узнает, что случилось, он нашего монаха в подвал кинет и заставит молодильное снадобье для себя, любимого, по новой создавать. Под пытками заставит! После омолодится, а самого Вуди втихаря казнит. Однозначно! Чтобы другим рецепт не рассказал… Лично я на его месте так и поступил бы.
