Слушая этот горестный рассказ, я, помню, бессердечно хохотал. Не знал, что моя переводческая карьера оборвется еще более катастрофическим манером. А в ту пору, лет до двадцати пяти, она меня очень недурно подкармливала. За синхрон платили рублей, что ли, по двадцать в день (немаленькие деньги), и кроме того у японских делегаций была милая традиция во время переговоров дарить советским друзьям сувениры. Мне как переводчику всё доставались диктофоны или фотоаппараты-«мыльницы». В тотально-дефицитную эпоху за эту чепуху в комиссионном магазине выдавали мою двух-трехмесячную зарплату. Переводил я бойко, поэтому приглашали меня часто. Брежневский застой был ко мне, обормоту, ласков.
Но однажды всё закончилось.
Я переводил на встрече нашего и японского министров. Точнее, на банкете.
Длинный стол. Справа — наши, слева — японцы. На торце — один я, между двумя торчащими флажками и двумя превосходительствами. Сознаю ответственность, стараюсь изо всех сил.
Наш министр встает произносить тост. Я тоже вскакиваю. В руке полный бокал шампанского, которое я пить не собираюсь, но «впустую» переводить тосты не положено. Японский министр сидит, опершись подбородком на кулак, внимательно меня слушает. Тост трудный — какая-то белиберда про успех грядущего сотрудничества по разработке континентального шельфа Сахалина. От сосредоточенности я покачнулся — и шампанское из бокала пролилось. Почти всё. Точнехонько в рукав японскому превосходительству.
Это еще не самое ужасное.
Самое ужасное началось, когда я увидел, как министр сосредоточенно трясет рукой, а на скатерть из манжета всё льется, льется, льется шампанское. Советское. Игристое. Полусладкое. Главное, очень уж сановный был японец, и на лице у него было такое несказанное изумление… Не иначе от стресса, разобрал меня неостановимый хохот. Извиняюсь и прыскаю, извиняюсь и давлюсь, а потом даже не извиняюсь — просто регочу без удержу, потому что терять уже нечего. На меня с каменными лицами смотрят две делегации и ждут, пока я закончу веселиться.
Вот вспомнил — и тридцать с лишним лет спустя опять покраснел от стыда. Но и захихикал.
Больше меня переводить не приглашали. Пришлось переквалифицироваться с устного перевода на письменный. И вся моя планида пошла в другую сторону…
Из комментариев к посту:
vserguey
Помню точно одно ЦУ от знакомой. Оказывается у всех профессий есть свои правила техники безопасности. У синхрониста есть (были!!!) четкие нормы: 15 минут перевод максимум, 20 минут отдых минимум. Я тогда хихикнул, мол а что в противном случае? А она: "В противном случае можно стать идиотом!", — без улыбки ответила она.
