Поездка в Пемполь - Дороте Летессье

Задыхаюсь, хочу глотнуть свежего воздуха.

До скорого. Целую. Маривон.

Правильно ли я поступила, оставив на столе эту записку? Разве я обязана отчитываться? И все же! Живем-то вместе: общий дом, работа, постель, ребенок, существует какая-то общность интересов. Мне ведь не понравилось бы, если б он уехал, не предупредив.

Возможно, я не лучшим образом объяснила свое состояние. Беда в том, что я и самой-то себе не способна его объяснить. Знаю только — мне необходимо побыть одной и отдышаться. Он угнетает меня. Даже дыхание мое мне не принадлежит, все исходит от него, и все так уныло. Я превратилась в ничто. Теперь вспышки гнева и те я должна обуздывать. На заводе жду не дождусь конца смены, однако стараюсь быть вежливой, сдержанной, дисциплинированной. Затаиваю свою ненависть к деталям, которые день за днем проходят через мои руки. Конца-края этому не видно — словно держишь в руках один и тот же предмет. Ввинчиваю четыре винта, зажимаю болт. И никогда он не оказывается последним. Я ненавижу их, эти железки, которые поступают ко мне неведомо откуда и неизбежно ранят пальцы. Хоть я и сдерживаю ненависть, она становится все сильней. Я не даю ей воли. Приручаю. Когда непреодолимо хочется зарычать, позволяю себе всего лишь жалкую воркотню или какой-нибудь протестующий жест. Каким облегчением было бы свободно излить свой праведный гнев.

Я чувствую, как он набирает силу, накаляется докрасна. Готова лопнуть от злости. До чего же я их всех ненавижу — тех, кто приковал меня к конвейеру. Моя ненависть необъятна, безмерна. Она переливается через край, целиком завладевает мной, убаюкивает меня мерзкими словами. Наконец-то я осмелела, дала волю своей злобе и сладострастно наслаждаюсь этим.

Никто, в том числе и он, мой муж, не знает, на что я способна — я, которая и мухи не обидит.

Сперва он решит, что я, чтобы рассеять свою беспричинную тоску, пошла прогуляться и вернусь к обеду. Подумает: «Ей полезно пройтись. Будет лучше выглядеть, и настроение улучшится». Почитает газеты, потягивая пиво.

Потом накормит сынишку, успокаивая: «Мама скоро вернется и поцелует тебя, когда ты ляжешь в кроватку». Он не станет беспокоиться, пока не обнаружит, что уже восемь часов, а меня все нет и я не принималась за стряпню.

Надо было написать: «Не жди меня, сегодня я не вернусь».

А если вернусь?

Буду выглядеть идиоткой.

Потеряв терпение, он обзвонит всех наших приятелей. Потом — ясное дело — вообразит, что со мной что-то приключилось: попала в аварию, похитили, изнасиловали или что-нибудь в этом роде. Наступит ночь.