Уника. Пламя Жизни - Э. Дж. Аллибис

Двое подростков сбегают по крутой узкой лестнице. Они с замиранием сердца вдыхают насыщенный пылью и влагой воздух. Они держатся за руки, и это прибавляет им решимости, хотя и замедляет шаг. Солнце, проникая через узкие окна, время от времени освещает их бледные испуганные лица.

Наконец, перед ними дверь, ведущая в центральный неф Храма Мудрости. Ступеньки закончились — юноша ускоряет шаг, увлекая за собой девушку, и она решительно преодолевает последние метры. Свободной рукой он распахивает дверь. Они бросаются через порог и, споткнувшись, падают ничком на пол.

— Они там, снаружи! — восклицает она, поднимаясь на ноги.

— Они напали на нас! — эхом подхватывает он.

Присутствующие тут же замолкают и обращают взгляды в их сторону. В глазах подростков страх: вопросы не нужны, все и так ясно.

Все внимание направлено на того, кто ведет собрание: он сидит у подножия огромной статуи, изображающей черного единорога. Он здесь главный, и все с надеждой ждут его слова. Он берет ситуацию в свои руки, призывая собравшихся к спокойствию, потом встает и подходит к своим воинам. Он горячо обнимает их — одного за другим — и дает каждому задание.

Подростки, прижавшись друг к другу, наблюдают за этой сценой. Девушка беспокойно оглядывает пышную залу и, остановившись на своем спутнике, внезапно замечает на лбу у него едва заметный порез. Он уже затянулся и не кровоточит, но она живо вспоминает то, что случилось несколько часов назад. Она инстинктивно сжимает правую руку в кулак и чувствует боль от раны в основании большого пальца. «Наша кровь… — удрученно думает она. — Мы не должны были идти в лес, мы ошиблись. Во всем этом виноваты мы». Беспокойство и тревога волнами накатывают на нее.

Юноша грустно смотрит на девушку, не зная, что сказать. Над ними, как скала, нависает осознание предстоящей разлуки. Вместе они готовы ко всему, в одиночку — только к смерти.

Глава собрания с несвойственной ему поспешностью направляется к ним. Он протягивает руки и гладит каждого по щеке. Тепло этого прикосновения успокаивает их и возвращает присутствие духа.

— Теперь я должен с вами попрощаться. Вы всегда были и будете светом моей души.

Он наклоняется, закрывает глаза и, по очереди целуя их в лоб, еле слышно шепчет: «Храните в своих сердцах не только Главные Сущности, но и душу Ангела, ибо это — часть меня».

Он еще немного медлит, продлевая это трогательное прощание. Он дает волю воспоминаниям, с трудом сдерживая слезы. Потом резко выпрямляется и говорит воинам: