Переводчица из «Интуриста» - Кира Николаевна Михайловская

Я живу в старом ленинградском доме на самом последнем этаже. Лифта у нас нет, и, когда по лестнице поднимается человек, эхо отдается высоко под сводами. Я бегу по лестнице быстро, а потом останавливаюсь и слушаю, как там, наверху, гулко отдаются мои шаги. Я живу в этом доме всю свою жизнь. Жила здесь с мамой и папой, а теперь, когда их нет, живу одна. Соседи по квартире опекают меня, а добрая толстая тетя Муза говорит мне: «Смотри, Аська, ты становишься самостоятельной».

Три раза я повертываю ключ в замке, потом широко распахиваю дверь и стою на пороге секунду, разглядывая комнату. Это у меня старая блокадная привычка. Потом иду к окну и смотрю, начался ли дождь. Дождь каплет неуверенно, чуть-чуть, но люди уже раскрыли зонтики и торопливо шагают по тротуару: красные, зеленые, черные зонтики. Качаются зонтики, торопятся неизвестно куда. Домой спешат или на свидание? Ой, люди, ничего-то вы не знаете! Живете себе в полной неизвестности. А меня на работу приняли! На самую настоящую работу! С окладом и ответственностью. Я теперь, как и вы, буду по утрам торопиться, и соседи будут удивляться, что это со мной случилось, что я такая точная. Я буду работать семь часов в день и дважды в месяц буду получать зарплату. И если когда-нибудь, люди, вы спросите меня: «А вы учитесь, девушка?» — я засмеюсь в ответ: «Что вы! Я работаю. Работаю переводчиком в „Интуристе“». И когда мы расстанемся, вы будете удивляться про себя: «Подумать только, такая молодая и уже работает переводчицей в „Интуристе“!»

Пере-вод-чик! Пере — приставка, вод — корень, чик — суффикс. Чудный суффикс «чик»! Чик-чирик. Птицы прилетели. Чик-чирик. Весна наступила. Чик-чирик. Меня взяли на работу.

В гостинице — зеркальные двери. У дверей стоит швейцар в костюме, расшитом золотыми галунами. Но мы ходим на работу не через эту дверь, а через маленький служебный вход сбоку. Там сидит табельщица, и там мы обязаны вешать свои номерки. У меня тоже есть номер: жестяная бляшка с цифрой 17.

Весною переводчики «Интуриста» готовятся к началу сезона. Они изучают город, музеи, метро и прочие достопримечательности. Это, конечно, интересно, но уж очень это напоминает мне студенческую жизнь. Когда по утрам мы выходим из гостиницы и веревочкой тянемся к Эрмитажу с тетрадками под мышками и когда, застыв у картины, судорожно записываем все, что рассказывает нам экскурсовод, — ну это же форменное студенчество! А студенчество меня уже тяготит. И все же приходится записывать и про колорит, и про игру света и тени.