Дар - Джулия Гарвуд

Прибывшие на свадьбу гости непременно должны перебить друг друга. Для Оливера Лоуренса это само собой разумелось, вопрос был только во времени.

Безусловно, барон Оливер Лоуренс предпринял все меры предосторожности, ведь именно его замок был избран королем Георгом для совершения брачной церемонии. До прибытия его величества барон исполнял обязанности хозяина дома. И делал он это с тем же удовольствием, с каким подвергся бы трехдневной порке. Но приказ исходил от короля, и Лоуренс, человек преданный и законопослушный, беспрекословно повиновался.

Оба семейства. Уинчестеры и бунтовщики Сент-Джеймсы горячо протестовали против его назначения. Но поднятый ими шум не имел серьезных последствий, поскольку король решил поступить по-своему. Барон Лоуренс хорошо понимал, что стояло за чтим повелением короля. К несчастью, он был единственным человеком в Англии, который поддерживал отношения как с семейством невесты, так и с семейством жениха.

Именно данное обстоятельство, как и вся ситуация, барону и не льстило. Он полагал, что все эти треволнения способны только сократить срок его и так не слишком длинной жизни. Поскольку церемония должна была происходить на нейтральной почве, король свято верил, что собравшиеся будут вести себя пристойно. Но Лоуренс не льстил себя надеждами на сей счет.

Окружавшие его люди были настроены крайне агрессивно. Одно неверно сказанное слово, один неверно воспринятый взгляд или жест могли стать той искрой, от которой вспыхнет пожар. Только Богу было известно, как чесались у всех этих людей руки, как они жаждали крови, потоков крови. Это было написано на лицах всех присутствующих.

Между расположившимися в зале двумя враждующими семействами на стуле с высокой спинкой восседал епископ в белых церемониальных одеждах. Взгляд его был устремлен прямо перед собой, он старался не смотреть налево, где сгрудились Уинчестеры, в то же время он старался не замечать и разместившихся справа людей Сент-Джеймса. Чтобы как-то занять время, священник барабанил кончиками пальцев по деревянной ручке кресла. У него был вид человека, страдающего от надвигающегося приступа тошноты. Время от времени он вздыхал, издавая при этом тонкий, жалобный звук, напоминавший барону всхрапывание старой больной кобылы. Только эти звуки и нарушали гнетущую тишину, царившую в огромном зале.

Лоуренс в отчаянии покачал головой. Он знал, что епископ не в состоянии прекратить кровопролитие, если оно назреет. Жених и невеста ожидали в отдельных комнатах наверху. Только после того как приедет король, их приведут или приволокут силой. Господи, помоги этим двоим, так как ад готов разверзнуться у них под ногами.