Убийца из города абрикосов - Витольд Шабловский

Желто-белый паром кряхтит, сопит, выплевывает в небо облако дыма и отчаливает.

Мы плывем из Европы в Азию. Путешествие занимает минут пятнадцать. На палубе, рядом, — бизнесмены и нищие, женщины в чадрах и девушки в мини, атеисты и имамы, проститутки и дервиши, святые и грешники. Вся Турция на одном пароме.

— Капитаны этих колоссов — современные Хароны, — говорит Тайфун, мой знакомый поэт из Стамбула. — Почему? Потому что путешествие через пролив Босфор прекрасно и тревожно. Как смерть.

На самом деле Хароны — бесстрастные профессионалы. Иначе нельзя. Босфор очень узок, в некоторых местах шириной всего несколько сот метров, при этом ежедневно здесь проплывают тысячи кораблей и лодок. Необходимость маневрировать в таких водах, а затем подвести паром — с точностью до сантиметра — к небольшой пристани не оставляет места ни романтизму, ни греческой мифологии.

Разве что ты пассажир. Тогда — пожалуйста. Когда заходит солнце и над городом разносятся голоса тысяч муэдзинов, славящих Аллаха, тогда стихают разговоры, а люди впадают в меланхолическое и метафизическое настроение. Я часто пользуюсь моментом и спрашиваю попутчиков-турок: как вам живется с этим проливом? Каково это — каждый день пересекать границу между континентами?

Они пожимают плечами. Не понимают. Пролив как пролив.

Только поэт Тайфун не удивляется вопросу.

— Во мне самом есть такой пролив, — говорит он и бросает большой кусок булки преследующим паром чайкам. — В жизни каждого турка сотни раз на дню сталкиваются традиция и современность. Шляпа и чарчаф. Мечеть и дискотека. Евросоюз и неприятие Евросоюза.

Тайфун попадает в десятку. Невидимый глазу пролив проходит через всю Турцию. По утрам мои приятельницы-турчанки пьют эспрессо со своими возлюбленными, едят круассаны и беседуют о мировой литературе. А после обеда надевают платки и отправляются в гости к бабушкам на чашечку кофе по-турецки.

Мои приятели-турки пьют пиво и ходят на дискотеки. Но стоит им слегка перебрать, как они запевают песни двухсотлетней давности. Ведут себя так, будто им не страшен ни Аллах, ни Магомет, но в Рамазан строго соблюдают пост, а стоит их сыновьям подрасти, готовятся к обрезанию.

Я сам на консервативном Востоке видел имамов, вешающих возле мечетей флаги Евросоюза. В магазинах одежды для консервативных турчанок продается сексуальное нижнее белье. «Раз уж женщине приходится закрывать лицо днем, — объясняет мне продавец, — ей только сильнее хочется нравиться мужу по вечерам».