Авиация и космонавтика 2001 02 - Журнал «Авиация и космонавтика»

На первой странице обложки Су-27К (фото Виктора Друшлякова и рисунок Андрея Жирнова).

Анатолий АРТЕМЬЕВ

В "АиК" №9/2000 г. была опубликована статья Ильи Кочоровского "Размышления о практической психологии летной деятельности", касающейся подготовки летчиков-истребителей. Я внимательно ознакомился с этой работой. Она представляет определенный интерес, но мне кажется, что круг рассматриваемых вопросов может быть существенно расширен с тем, чтобы показать особенности психофизиологической подготовки летного состава морской авиации, в частности корабельной. Кроме того, представляется целесообразным рассмотреть особенности работы экипажей многоместных самолетов морской авиации ВМФ.

Для того чтобы перейти к основному содержанию, совершим небольшой исторический экскурс. Предварительно заметим, что эта часть статьи относится непосредственно к летчику-человеку, пилотирующему самолет или вертолет.

О профессии летчика написано немало, причем диапазон мнений занимает пространство от наивного до смешного. Кто такой летчик, действительно ли это профессия избранных, или она доступна любому человеку, не переоценивается ли сложность этой профессии?

На заре авиации считалось, что пилот – это профессия избранных, имеющих "чувство птицы". Если быть объективным, то из-за различных методов обмена информацией мы никогда, по-видимому, не будем знать, какие чувства испытывают птицы, которые, как известно, не летают в сложных метеорологических условиях, поэтому сравнивать не придется, а об ощущениях летчиков данных хватает. Причем создается впечатление, что первые представители этой славной профессии отличались наблюдательностью и объективностью. Чтобы не быть голословным, приведем высказывания военного летчика, первого Георгиевского кавалера русской авиации, товарища П.Н. Нестерова по кадетскому корпусу В.М.Ткачева, который оставил нам очень интересные записки:

"…На аэропланах того времени, легко теряющих скорость, приходилось совершенствоваться, руководствуясь почти исключительно чутьем (ощущением полета). Поэтому некоторые летчики, не желая рисковать, предпочитали топтаться на месте и совершали лишь школьные аэродромные полеты.

Для преодоления всех этих трудностей они не встречали с первых шагов должной поддержки. Впрочем, самая большая трудность и главное зло, оказывается, таилось в них самих: далеко не все летчики обладали тем, на чем, в сущности, основывалась вся работа того времени – ощущением полета. Отсюда недоверие к самому себе и боязнь летать. О существенной роли этого чисто физического недостатка и о значении его в полетной службе того времени никто не знал и не догадывался. Ведь все летчики внешне держались героями, а кто и как себя чувствует в том или другом случае в полете, оставалось сокровенной психологической тайной каждого, потому что всё летчики не говорили друг другу. Каждый старался лишь побороть в себе глубоко засевшие в душу недоверие и страх. Все значение так называемого чутья в полете и рефлекса я лично стал понимать только много лет спустя."