Вот такой конец войны - Зигфрид Ленц

Наш минный тральщик малым ходом скользит по Зунду, а они, мельком поглядев в нашу сторону, тут же отворачиваются. С катеров, шаланд, сходен рыбаки бросают на нас мимолетные и равнодушные взгляды — будто бы равнодушные, — но, едва узрев наше судно, отворачиваются, продолжают складывать ящики с навагой и скумбрией, драят палубу, вытряхивают сети или, прикрыв ладонями самокрутку, раскуривают последние табачные крохи.

Встречаясь с нами на кривых улицах портового городка, они смотрели как бы сквозь нас, с безразличием отмечали каждый выход в море нашего МХ-12; причем никакими сигналами — взглядами или кивками — не обменивались, просто поворачивались к нам спиной, когда мы проплывали с расчехленным носовым орудием, и лишь работали еще энергичнее, чуть ли не с ожесточением. Казалось, они привыкли к серому тральщику, терпели его властный силуэт на фоне здания комендатуры порта, и это терпение выражалось тем, что они пренебрежительно смотрели поверх корабля — не все, но большинство жителей тихой датской гавани, где мы базировались в последние месяцы войны.

Берега отступили, открылся Зунд, ветер дул слабый, чайки — вроде бы на всякий случай — повисли над ютом. Позади остались молы, сверкающий на солнце белый маяк и развалившаяся крепость, в которой помешанный король некогда провел свои последние годы. Маленькие волны, расходившиеся от тральщика, лизали береговые камни и качали пришвартованные лодки. У наших орудий расчеты пока не дежурили.

Вдали, под защитой островов — защитой мнимой, стояла на якоре бездомная армада: старые грузовые суда, плавучие мастерские, буксиры и баржи, удравшие из сданных вермахтом восточных портов; на остатках топлива они могли бы поодиночке или в составе неторопливых конвоев дотянуть по ненадежной Балтике, среди дрейфующих обломков, подальше на Запад. Уже неделями они занимают позицию ожидания: им пока не разрешили зайти в немногие еще свободные гавани — там у пирсов стояли военные корабли.

Безветренно, над морем стелется тонкая дымка, мы идем мимо потопленного войскового транспорта, который, чуть накренившись, торчит из воды у самого фарватера. Легкие волны набегают на ржавые станины зенитных пушек и, оплескав их лафеты, пенистыми языками стекают вниз. На его рангоуте, словно сигнальные вымпелы, сидят морские чайки; то одна, то другая взмывает вверх и, очертив небольшой круг, усаживается обратно. Мы по-прежнему идем малым ходом.

Командир тральщика вызвал несколько офицеров на мостик. Сообщая о задании, он как-то отрешенно смотрел вдаль, порой переходил на диалект, и голос его звучал то тише, то громче. Значит, на Восток. Мы получили приказ следовать в Курляндию