Точка опоры - Александр Валентинович Амфитеатров

Дмитрий Алексеевич Слюзин возвратился домой, к немалому ужасу своей квартирной хозяйки, в четыре часа утра, не раздаваясь лег в постель, и заснул… Но сперва несколько слов о Дмитрии Алексеевиче. Слюзин имел за собою одно качество прекрасное само по себе, но крайне неудобное в общежитии: он был гением, хотя и непризнанным, но настоящим гением-изобретателем, как Кеплер, Ньютон, Архимед. Правда, по великой скромности и застенчивости, он не оповещал миру о своих великих открытиях, но ему было ведомо то, что еще лет двести будет сниться нашим мудрецам. В книжном шкафу Слюзина, вот уже четыре года, тикали, не останавливаясь, без завода, какие то часики, и Слюзин имел дерзость утверждать, будто они и не перестанут тикать, потому что часики эти — вовсе не часики, а… perpetuum mobile. Квадратура круга была найдена Слюзиным еще раньше. Но днем его полнаго торжества был день, когда он записал в своем дневники:

— «До сих пор я думал, что Архимед был умнее меня. А вот и не правда: я не в пример умнее. Он только мечтал найти точку опоры, чтобы перевернуть весь мир, а я взял да и нашел эту точку. А где именно — дудки! не скажу! —»

Тремя сутками позже Слюзин писал:

— «А преприятно, однако, сознание, что весь мир в твоей власти. Он живет, суетится, устраивает войны и революции, и не подозревает, шельма, что стоит мне топнуть ногою, — и все пойдет прахом! Вот то получится яичница! Топнуть что ли?

Еще неделю позже:

— «Нет, не резон топать. Что вселенная полетит вверх тормашками — это наплевать, но, позвольте, куда же я сам денусь? Вычислил, что образую комету, совершающую путь свой вокруг солнца в 4 318 275 896 лет. Не стоит. Чорт с тобою! Живи, вселенная!

Мало по малу, Слюзин настолько привык к своему открытию, что не только успокоился насчет светопреставления, но даже, как будто забыл о том, что он владыка мира. Это бывает. Ученые, а особенно математики — народ разсеянный.

Зато приключился с Дмитрием Алексеевичем случай, стоящий светопреставления: Дмитрий Алексеевич встретил некую девицу, уже около 15 лет сгоравшую непреодолимой жаждой выйти замуж, и не устоял против ея настойчивой воли. Пожалуй, тоже от разсеянности.

Плохие дни выпали с тех пор на долю беднаго математика! Вместо квадратуры круга ему пришлось изучать счета портних, шляпниц, обувных и парфюмерных магазинов. Ни интегралы, ни дифференциалы не помогли Слюзину разобраться в финансовой политики своей супруги. Эта легкомысленная дама совершенно презирала науку своего мужа, а невежественна была настолько, что лишь однажды поинтересовалась узнать, где водится логарифм и чем его кормят? Хуже всего было то, что она презрительно смеялась над требованиями пропорциональности доходов с расходами, и когда оные первые не покрывали сих вторых, не стеснялась пускать в оборот первую попавшуюся ценную вещь мужа, В числе подобных безвозвратных потерь оказался и perpetuum mobile — благо механизм последняго был, конечно, сделан из тугоплавкой и еще хуже ковкой платины.