Трансперсональный проект: психология, антропология, духовные традиции Том II. Российский трансперсональный проект - Владимир Васильевич Козлов, Владимир Валерианович Майков

Посвящается,

пионеру российской трансперсональной психологии

Виталию Николаевичу Михейкину,

Учителю Новикову Виктору Васильевичу

В этой главе мы сосредоточимся на исследовании русской трансперсональной традиции и выявлении общих характерных особенностей трансперсональной парадигмы в России и трансперсонального мировоззрения нашего народа и великих российских мыслителей.

Несмотря на обилие отдельных публикаций, целостной работы, анализирующей всю историю и истоки русской трансперсональной психологии, еще не опубликовано [1, 5, 12, 23, 24, 51, 89, 127, 132, 156].

Если бросить свой взгляд на географическую карту России, можно представить себе некую психогеографию этого пространства, т.е. того, как на разных географических пространствах процветают, достигают расцвета и упадка различные духовные культуры и различные традиции.

Россия действительно занимает уникальное положение на карте; это не только одиннадцать часовых поясов, это еще пространство, окаймленное с одной стороны католической и православной Европой, с другой – бескрайними сибирскими просторами, вплоть до Дальнего Востока, где проживает большое количество народов, до сих пор практикующих шаманизм. И на протяжении многих тысячелетий влияние этой культуры чувствовалось очень остро, многие виднейшие деятели российской истории, без всякого сомнения, были людьми с шаманскими задатками. С юга Россию огибают страны Средней Азии и Великий шелковый путь. Это ареал исламской культуры с ее мистическим учением – суфизмом. В том числе и отсюда Г.И. Гурджиев принес свои идеи о гармоничном развитии человека в Россию и мир. Глядя на карту, мы можем представить себе пути, по которым различные влияния и учения входили в центр, сердцевину России, со всех концов, принося в нее знания, смыслы и опыт трансформации. Мы не можем охватить сегодня все эти влияния, история донесла до нас только некоторые маршруты. Но и того, что нам известно, достаточно, чтобы прочувствовать энергию того алхимического котла, которым была Россия, связывая Север, Юг, Восток и Запад, стремясь при этом стать чем-то единым, под единым именем стягивая к себе все столь разнородные энергии и смыслы.

Развивая первый интуитивный взгляд на психогеографическую карту России, мы можем выделить несколько истоков или корней, которые являются корнями российской трансперсональной традиции. Как и везде в этой книге, под трансперсональной традицией мы понимаем традицию передачи знания о том, как выходить за пределы, трансцендировать: за пределы мировоззрения, за пределы «Я», за пределы культуры, любых ограничений и клеток. Смотря на карту России как бы сквозь толщу времен, мы увидим несколько пластов. Это, безусловно, пласт шаманизма, самый древний и архаичный, который сохранился на территории России до сих пор [36, 103, 118, 129, 343, 376]. Следующий пласт – это пласт российского язычества. Всего лишь тысячу лет, как Россия приняла христианство, и исследования по культуре славян и российскому быту показывают, что очень многое в укладе жизни нашего народа носит отчетливый языческий характер, который в наибольшей степени сохранился в праздничных деревенских ритуалах и обрядах, а также в фольклоре [135, 147, 256, 357]. Фольклор является сгущением и хранилищем языческой традиции, и, прежде всего, фольклорная музыкально-обрядовая традиция хранит самые древние, архаичные пласты души народа и несет знание о его глубинной структуре. И как древние славяне через свои песни и ритуалы преодолевали ограничения своей жизни, так и мы, будучи наследниками глубинного строя их жизни, откликаемся, когда слышим эти песни в жизни сегодняшней.