Зоопарк в джунглях - Карл Фредерик

Евгений вел луномобиль к дальней стенке кратера, а Артур Дэвидсон сидел рядом, глядя на Землю - ее гигантский шар почти касался края этой стены, самого ободка кратера. Если бы Артур сейчас находился дома, в Нью-Йорке, он бы отмечал свой двадцать восьмой день рождения. Не то чтобы это было празднование: он считал себя большим нелюдимом с весьма ограниченным контингентом друзей, да вдобавок полгода назад умерла его мать. Однако ее уход дал ему некоторую эмоциональную свободу, возможность направиться по стопам отца, искренне надеясь, что не совсем след в след. Артур опустил взгляд на абсолютно черную стену кратера, четким силуэтом выделяющуюся на фоне проколотого звездами мрака неба. Где-то возле стены около девятнадцати лет назад, во время последней Лунной миссии, пропал его отец. Как только Артур достиг совершеннолетия и получил возможность принимать самостоятельные решения, он записался на участие в космической программе, и его приняли, но, возможно, только из уважения к отцу.

Теперь, несмотря на молодость, - он на Луне, участник объединенной российско-американской экспедиции. Он знал, что обязан этим лишь авторитету отца. Конечно, помогло и то, что он в совершенстве владел русским языком.

С выключенными огнями, чтобы поберечь энергию, луномобиль пропечатывал следы больших колес на лунном ландшафте. Бело-серая внутренняя поверхность кратера светилась мягким голубоватым оттенком, отраженным от яркой Земли в темноте неба, а скалы-баскетболисты отбрасывали черные тени с нечеткими границами.

- Ты спокоен, как сама Луна, - сказал Евгений.

Евгений говорил по-английски не слишком уверенно, иногда не сразу подбирал нужное слово и часто строил фразы «по-русски». Это не мешало Артуру понимать его, а желание друга совершенствоваться служило первой причиной того, что разговаривали они по-английски. Второй причиной был командор Драммонд, который заявил: «Меня нервирует, когда люди говорят на языках, которых я не понимаю», - что автоматически делало единственным языком общения именно английский.

- Наверное, ты слишком близко к сердцу принимаешь то, что мы, возможно, найдем, - предположил Евгений через пару секунд.

- Нет, Женя, - ответил Артур. - Мой отец погиб так, как и хотел - во имя науки и исследований.

Интересно, не идеализирует ли он отца? Когда Артуру было шесть лет, родители развелись и, несмотря на его протесты, мать признали единственным опекуном мальчика. Конечно, он любил мать, но отсутствие отца всегда ощущал очень остро.