Мертвец и труп - Сергей Михайлович Алхутов

Уроды, блин, козлы, сука, им как лучше хочешь, а им пофиг. Ну, хочешь как лучше, как лучше хочешь, чтобы всё было по-людски. А только никому это не надо, живут все хрен знает как и не понимают, что жить надо по-людски, а им хочешь как лучше, а им это не надо, ну и пусть тогда тупо жрут своё говно. Может, нажрутся, тогда допрёт, что можно по-людски, что вообще жизнь бывает очень даже хорошей, когда им надоест своё говно жрать. А только невмоготу уже терпеть, что все такие уроды и ни хрена не понимают, что можно по-людски, совсем невмоготу, вот здесь уже стоит.

Поэтому сквозь оградку и на дорогу, и пусть они там тупо жрут своё говно, пока, блин, не поумнеют и не поймут, что по-людски можно. А что ещё делать-то?

Да только жрут, давятся и дохнут, и хоть бы один урод понял, что можно по-людски, им проще сдохнуть, чем понять, что хочешь как лучше, что можно жить хорошо. Да все до одного, блин, передохнут, а лучше жить не захотят, сволочи, уроды, блин, козлы.

Но делать-то что-то надо, а то даже не задумаются ни разу. Живут ведь, не думают, тупо живут, как бараны — так может, хоть на испуг кого пробьёт, может, образумится хотя бы кто, поймёт, что не дело так жить. А так ведь хрен пробьёшься, хрен ты до них достучишься, до баранов этих, блин, уродов.

В общем, иду по дороге, а навстречу очередной, блин, урод. Наверняка бухой — а какого хрена трезвый будет ночью по дороге шастать? Алкоголик хренов. Урод. Живёт хрен знает зачем, так и сдохнет, и ничего не поймёт, блин, уродина хренова. Ну как ты ему объяснишь, что жить можно хорошо, что по-людски можно жить? Вот разве что на испуг и возьмёшь, они же все непробивные, кругом тупость одна. Да и вообще, я им их же говно и возвращаю, по жизни знаете сколько накопил? Со всех сторон на меня лилось, сначала терпел, толку не было — значит, надо как-то пробиваться через это всё дело, надо вообще этим всем объяснить, как-то достучаться, да просто показать, как они все живут, в каком они живут говне и не чухаются. Просто показать. Только показать, только достучаться, чтобы очухались, чтобы жили по-людски.

Ну вот, идёт один такой. Я его, естественно, пугать. Ну, известное дело, чего эти уроды боятся, вот этим, значит, и пугать. Но этот не из пугливых — то ли совсем бухой, то ли непробивной напрочь, как деревяшка, да вообще, может, и то, и другое. Идёт, такой, всё ему, типа, пофиг, и говно, в котором живёт, ему пофиг, и видеть он его не видел, и меня он в упор не видит, не слышит, и всё у него, типа, в шоколаде, и вообще он обосраться как счастлив по жизни своей. А то, что жить можно иначе, по-людски можно жить, ему больше всего пофиг, уродина, блин. Живёт и не чухается.