Волхв - Татьяна Викторовна Никонорова

Это первые попытки автора обуздать прозаический литературный жанр. Рассказ выглядит незаконченным. Это начало так и ненаписанных приключений Неяса — мальчика из мира, чужого во всех мирах, даже в том мире волхвов, откуда он пришел…

Бородатый сидел на колченогом табурете и думал. Его пристальный взгляд шарил по тощей юношеской фигуре.

— Ну, что можешь-то? — недовольно пробурчал бородач, — Покажь!

Парень вскочил, поправил спортивную куртку «Адидас», смешно заломил пальцы. Некоторое время он нелепо стоял, словно вот-вот взлетит, а затем крутанул кистями в воздухе, посыпалась серая пыль. Как можно звонче он выкрикнул «заветные» слова Древних народов, но пыль уже лежала ровным слоем на полу.

— Пылишь! — усмехнулся бородач, явно довольный своей шутке.

— Сщас…

Парень повторил свой фокус. На этот раз он почти успел. Не долетая до пола каких-то сантиметра три, пыль резко мигнула и засветилась ровным голубоватым светом, да так, что на холодные доски опустился лишь густой туман. В углу кто-то резко захихикал, потешаясь над юнцом.

— Ну — ну! — бородач надменно улыбался, — мал еще, щен, с песырями таскаться! Готовься к следующему году…

Сказал и отвернулся, потерял всякий интерес. Жалкий, опозоренный, мальчишка стоял в центре грязной комнаты с мученическим выражением на лице. Руки болтались по бокам, словно ненужные плети.

Проходящий мимо, только что принятый в песыри с первого же гона, гордо запрокинул голову, нагловато толкнув слабого, чтоб не стоял на пути.

— Слабак! — слышна была его презрительная реплика, и парень и вовсе сник в плечах.

— Неяс, — позвал кто-то из темноты, — иди сюда…

Седой как снег, на кресле полудремал Кортич, старый вождь Шандары.

— Вижу, подвиги лелеешь, вся душенька притомилась… — прищурился испытующе, — хочешь?

Неяс подался слегка вперед, глаза светились тусклым мраком, из-под приоткрытых губ выглядывали заостренные клыки вульфа.

«Не наш! — с сожалением подумал Кортич, — потому и Сила наша ему не сила, а так — дитячество!»

— Будут тебе подвиги! — успокаивающе поднял руку, второй пригладил пышную бороду. Прикрыл глаза, что-то вспоминая.

— Тево!

На зычный зов старика примчался бородатый, стал подле, склонив колено. Кортич ему долго что-то шептал, а бородач удивленно мотал головой.

Когда стало заметно раздражение вождя (корявые, сучковатые пальцы все чаще оглаживали именной оберег), Таво, наконец, согласно вздохнул. Старик повернул лицо к Неясу.

— Ты пройдешь Посвящение в этом году, а затем отправишься в поход за Подвигом — в страшный и опасный мир… Ты уйдешь не с пустыми руками, но и многого не унесешь. Лишь две вещи сможешь взять по своему желанию! Все!