Новая чума - Вячеслав Петрович Морочко

События, о которых я расскажу, случились на цветущей планете, где возможности человека могли состязаться только с воображением. Люди проникли в недра и в небеса, одолевали Пространство и Время, умели перевоплощаться физически и совершать еще много разных «чудес». Жили они очень долго и не знали болезней, пока не обрушилось на планету несчастье, которому дали название Новой Чумы. Без следа и свидетелей эта беда отнимала у общества наиболее преданных Высшей Науке мужей. Ходило поверье, что существует граница познания, и каждый, переступивший порог, превращается в вихрь элементарных частичек.

Однажды среди «райского сада», в который превращена была суша планеты, гуляли два друга – два корифея, Поэт и мыслитель Аскет.

Поэт шел, любуясь цветами, деревьями, небом, наслаждаясь руладами птиц, дуновением ветра, несущего благоухание трав, в то время, как мысли Аскета уносились к высотам, где хрустальная ясность исключала «туманы» ложных посылок. Столь непохожие они знали друг друга давно, при общении обходились не многим количеством слов, умели часами молчать, поглощенные каждый своим: Аскет – бездной мысли, Поэт – удручающей несообразностью между праздником жизни и ужасом Новой Чумы, одного за другим отнимавшей друзей.

Они научились быть вместе, не мешая друг другу, а если что-то не нравилось, без церемонии «резали правду в глаза». Вот и теперь, когда, Поэт подобрал с земли крошечный шарик-дробинку, подбросил в ладони и сунул в карман, Аскет не сдержался, спросил: «Эта капля металла тебя вдохновляет?»

– Мне ее жаль… – признался маэстро. – Она так одинока!

Он любил собирать эти шарики дома, в заветном шкафу. Фантазия рисовала то сказочных джинов, таящихся в них, то некую сокровенную жизнь, которая дремлет, как в споре, пока не представится случая вдруг прорасти.

Хотя это было всего лишь «капризом души», собирая «горошины», поражаясь обилию их за последнее время, Поэт задавался вопросом: «Откуда они? Какая незримая туча без грома и молнии усевает планету „нетающим градом“?»

– Мне ее жаль… – признавался маэстро. – Она одинока!

– А мне жаль тебя! – качал головою Аскет. – Сколько можно быть взрослым ребенком?

– Но оставаться ребенком… – не это ли счастье! – ответил Поэт.

– Не это! – отрезал ученый. – Немыслимо счастье без возможности утолять страсть к познанию! Стыдно кланяться всякой соринке, в то время как обступившие тайны держат нас в клетке неведения!

Но Маэстро говорил о своем: