Корабль Древних - Пол Макоули

Пандарас ступил на полутемную арену базилики как раз в тот момент, когда одна часть отряда бросилась на другую. Во главе нападавших неслась Тамора. С грозным кличем она двигалась на самом острие атакующего клина. Йама метался за двойной цепочкой оборонявшихся, призывая свою часть рабов к стойкости.

Крохотные армии столкнулись, раздался грохот обернутых войлоком палок о небольшие круглые щиты. Заметались тени, над головами бойцов кружился целый рой огоньков, напоминая, сноп искр из развороченного костра. С минуту казалось, что атака захлебнется, но затем один из рабов в первой линии обороны отступил перед бешеным натиском Таморы. Его товарищи, вместо того чтобы сомкнуть ряды и закрыть брешь, дрогнули, смешались и подались назад, натыкаясь на вторую шеренгу обороны. Йама пытался докричаться до них, приказывал произвести перегруппировку, но рабы из его отряда валились на землю, спотыкаясь друг о друга, или же просто бросали щиты и посохи и бежали прочь. Тем временем клинообразный строй нападавших тоже потерял свою четкость: рабы принялись гоняться за противниками по всей базилике.

Оказавшись в самом сердце этой неразберихи, Тамора с отвращением швырнула посох на землю, а Йама все дул и дул в свой свисток, пока беготня не прекратилась. Пандарас направился к ним, небрежно наступив на схему диспозиции, которую нынешним утром Тамора аккуратно расчертила мелом на мраморном полу базилики. Два огонька, словно искры, кружились вокруг его головы. Хитрая мордочка Пандараса изображала радостное оживление:

— Неужели опять отмочили что-то не то? А с виду все выглядело очень впечатляюще.

— Торчал бы лучше на кухне с посудомойками, там тебе самое место! злобно бросила Тамора и пошла прочь, собирая рабов в кучу, чтобы объяснить им, что именно, с ее точки зрения, они сделали не так. Казалось, машины заразились гневом грозной воительницы: они сверкали резким ярко-белым светом и носились вокруг ее головы, словно потревоженные осы. Длинные рыжие пряди волос стекали по спине, как струи крови. На ней были изрядно поцарапанные пластиковые латы и короткая юбочка из вытертых кожаных полос, которая почти полностью открывала взору сильные мускулистые ноги.

Пандарас заметил:

— Они вооружены просто палками, господин. Это что, тоже часть вашего плана?

— Мы пока не решаемся дать им настоящее оружие, — ответил мальчишке Йама. На нем, как и на рабах, была только набедренная повязка, но ни стылый воздух, ни холод засыпанного песком пола, на котором Йама стоял босыми ногами, не охладили его пыл: он весь вспотел, в жилах кипел огонь. Он чувствовал, как все его существо трепещет от возбуждения. Черные густые кудри усмиряла повязка, на шее, на кожаном ремешке, болтался керамический диск — считалось, что в Эпоху Просвещения такие диски служили монетами, а на спине, упрятанный в ножны из козлиной кожи, висел тот самый нож — перевязь обвивала плечи Йамы и застегивалась на груди.